Спецкоманда №97

Олег хмыкнул и, отметив время, предупредил:

— Не менее двух страниц вашим убористым. Начали. Аудитория "В".

— Перед вами портрет человека. Два варианта: он может быть либо советским, либо английским разведчиком. Внимательно вглядитесь в него...

В данное время психолог Олег Колчин выступал в привычном для себя качестве субъекта нейролингвистического воздействия (инструктора) на сознание курсантов, меняя их мотивацию специально подобранной программой, известной еще с советских времен. Следующий этап — это реальная помощь сопротивляться навязываемому мнению и построению собственной, возможно, истинной точки зрения.

Может быть, в связи с этим взгляд его надолго задержался на командире седьмой лодки Климове. Экипажу Клима дали отдохнуть два дня, и вот они всем составом корпят над очередным «изощренным» заданием психолога.

Капитан Олег Колчин встречал группу Климова на пирсе военно-морской базы. Солнце стояло в зените, с востока тянул легкий бриз, гоня перед собой стадо белокурых облаков. По виду старшего сержанта, по нарочито размашистым движениям капитан заключил, что обвинительных речей в свой адрес не услышит. Точнее, упреков. Такое в его шестилетней практике встречалось крайне редко. Бывает, конечно, вспылит по незнанию какой-нибудь курсант. А когда растолкуешь ему, что и как, что приказ — дело святое, а кроме приказа, существуют всевозможные провокации со стороны противника, расползется как опара на сковородке, принимая желательную и окончательную форму.

Вообще эта операция была подготовлена лично Колчиным и одобрена гримасой начальника курса. Цель ее — учиться выполнять приказ в любом случае, какие бы сомнения в нем ни присутствовали. Капитан и в качестве медиков привлек военнослужащих из воинской части, дислоцированной в Кизляре, и на протяжении недели на политзанятиях говорил о похищении бригады медиков.

* * *

Дав курсантам полтора часа, Колчин объединил их в одной аудитории и выбрал из стопки письменных работ две.

— Рядовой Бережной!

— Я! — встал с места Земля.

— Подойдите ко мне. Сержант Самохвалов!

— Я! — отозвался Самоха — курносый кареглазый курсант.

— Ко мне.

Бережной описывал «врага народа», Самохвалов — русского разведчика.

Колчин зачитал отрывок из работы Самохвалова.

— "Глаза добрые. Особенно лучинки в уголках — как у Ленина. Сразу чувствуется — наш человек".

Земля выпучил на Самоху отнюдь не «добрые» глаза: «Предатель и шпион наш человек?!» И чуть ли не вскинул руки: «Да я тебя!...»

А психолог к тому времени перешел к работе Бережного, найдя место про те же глаза.

— "...с неприятным прищуром, в целом взгляд отталкивающий". Как видим, про Ленина здесь не сказано, — улыбнулся Колчин. — Может, хотите что-то добавить? — спросил он Бережного.

— Ага. Ленин, как и я, — фигура трагическая: он все понял, но было поздно.