Артемов не стал спорить — пока.
— Да, их устранили в центре. И человек, который стоял за терактом, проходил службу в «Дельте».
— И был напрямую связан с диверсионной группой... Интересный ход. Почему в таком случае курсанты не сообщили о том, что видели? Почему молчали? И что я могу выжать из твоего молчания? — Генерал подмигнул. — Тестируешь начальство?
«Хор-рошее у него настроение, — заметил Артемов. — Пора его подпортить».
Вообще начальник ГРУ обладал крутым норовом, мог хватить по столу крепким кулаком и послать так далеко, что возвращаться придется очень долго. Многие все еще находились в пути. Однако Артемов умел располагать к себе людей и не боялся переступить через опасную грань — совсем чуть-чуть. К тому же был не слепой и видел, что Ленц симпатизирует ему и, кто знает, может быть, видит в нем замначальника оперативного управления.
— Вы задали четыре вопроса, Игорь Александрович. Мне начинать с конца или?...
— С середины.
— Значит, «почему курсанты молчали»... — Артемов рискованно надел маску умиления, которая заодно вопрошала: «Игорь Александрович, скажите это сами, а?»
Его двусмысленная мимика нашла отражение в сдвинутых бровях 57-летнего генерала армии. Но вот они разошлись и взметнулись, как две мохнатые гусеницы-синхронистки, чтобы через мгновение вызвать волнение в его голубых глазах.
— Погоди... Ты хочешь сказать, что это
— Именно.
— Ничего себе — курсанты! Интересно, что бы получилось из них на выходе... Давай дальше.
И Артемов, воодушевленный расследованием шестигодичного «глухаря», «давал».
— Из отчетов и рапортов, с которыми я ознакомился, следует, что курсанты «Дельты» вышли в рейд, вооруженные лишь легким стрелковым оружием: автоматы «АКС» с приборами бесшумной и беспламенной стрельбы, пистолеты «АПБ» — автоматические «стечкины» с глушителем. Поработав с картами, я нашел вот что: Кривуша и Малая Кривуша, у истоков которой и произошел теракт, ведут к одному месту: мысу Кумой, в районе которого проходили учения одной из групп военно-морской базы. И там же, согласно вводной, для них было приготовлено средство передвижения до острова Черненький: надувная каркасная лодка с мотором. Лодка с мотором, понимаете, Игорь Александрович? Шестеро крепких курсантов могли перенести ее до Кривуши — это около пяти километров, пройти по ней до Малой Кривуши, а там и до места диверсии рукой подать.
Так думал Артемов, и начальник военной разведки полагал, что тот не ошибается. Его версия не была смелой, а вполне реальной. Да и с внутренним чутьем не поспоришь, мурашки не сгонишь; они завладели руками начальника управления, подняли на них волосы и все настойчивее подбирались к затылку: по двум российским вертолетам отработали свои. Собственно, Артемов нашел то, что искал: аналогичный случай.
— Полагаю, где-то в районе поселка Чернопесчаный, — полковник очертил место на карте, — они взяли из схрона ПЗРК. Хотя не исключено, что схрон находился на мысе Кумой. Диверсанты, обстреляв вертолеты, добили оставшихся в живых. Бросили оружие и покинули место диверсии обратным маршрутом. По пути убрали случайных свидетелей — охотников. Переправились на Черненький, выполнили учебное задание и в означенное время возвратились в расположение военно-морской базы.
Артемов не мог предположить, что очередное дело снова приведет его в учебное подразделение. Сколько прошло с тех пор, когда он вытаскивал «крота», чеченского агента, классически внедрившегося в центр подготовки спецназа Приволжско-Уральского военного округа (ПУрВО)? Каких-то два месяца. Точно два месяца — основные события пришлись на 14 — 15 апреля[5]. Дело было сложным, последствия его — трагическими. Артемов взвалил на себя ответственность за принятие ключевых решений, не связанных напрямую с его оперативно-розыскной деятельностью. Он сетовал на то, что возглавлял не командный пункт. Каким-то образом он воздействовал на свои мысли, и они воплощались в жизнь, щедро закрашенную черно-белыми полосами, — в основном против его желания. Тогда он, смертельно уставший, безрадостно думал, что этот дар станет, наверное, его визитной карточкой: «Слышали про полковника Артемова? Так вот, это сложное и ответственное дело нельзя поручать ему ни в коем случае».
И вот — опять двадцать пять. Снова учебный центр, но дислоцированный на военно-морской базе.
— Дальше, — поторопил Артемова генерал.
— На курсантов не пало подозрение лишь потому, что они — курсанты. Думаю, от этого определения следствие отмахивалось как от навозной мухи — если вообще обратили на это внимание. Курсант для большинства — это всегда обучающийся,
ebooksa