Оборотень

«Дипломат» вырвали из рук.

— Это не для вас! — сказал Рыбаков.

— А нам и не нужно, — с обескураживающей логикой ответили бандиты.

Пока незнакомец перебирал папки, прощупывал завернутую в черную бумагу кассету с фотопленкой, интересовался ручкой и калькулятором, Шалов осмотрел машину.

— Что вы так боитесь? — усмехнулся опер. — Вас тут, как грязи, а я один.

— Один ты тут или не один — это еще надо проверить, — парировал Шалов. — Тачку запри.

Рыбаков вынул ключи из замка зажигания, запер дверцу.

— Давай ключи! — потребовал бандит.

— Зачем?

Объяснений не последовало. Ключи пришлось вложить в протянутую руку.

Хмурый незнакомец понес «дипломат» сам. Шалов дышал Рыбакову в затылок. Картина напоминала встречу какой-то особо важной персоны, которой ради конспирации вздумалось нарядиться в «крутую» униформу.

Ресторан работал в обычном режиме. По заказу гостей из солнечного Солнцева музыканты наяривали блатные напевы.

Рыбаков поднялся по ступенькам. Хотел заглянуть в лицо швейцару, узнает ли, но швейцара заменили другим. В вестибюле шныряли «качки». Раньше никого из них старлей не видел.

— Тормозни, — положил ему руку на плечо Шалов. — Смена караула.

Хмурый передал «дипломат» узкоглазому охраннику. Все произошло без единого слова, явно по заранее отработанной схеме. Сзади вместо Шалова пристроились двое «качков».

— Шагай наверх!

Одиннадцать ступенек, покрытых ковровой дорожкой. Площадка с зарешеченным окошком-бойницей. Еще одиннадцать ступенек.

— Мне нужно в туалет, — остановился Рыбаков. Давешний вальяжный «мэтр» в красном пиджаке усмехнулся:

— Ты же опер, Рыбаков. Должен знать, что такое «зачистка». «ТТ» из бачка мы забрали. Шагай наверх и не чирикай!

Рыбаков с трудом подавил смятение.