— Знаете, Ге… Вадим… Кажется, мы с Руше напали на след пропавшей царской казны… Вернее, частице.
— Вы в этом уверены?
Историк смотрит на меня задумчиво:
— Более чем. Я даже знаю теперь, где ее искать. В бумагах указано место. Разумеется, все было зашифровано, но я провел за компьютером тридцать семь часов без перерыва, и теперь мне точно известно местонахождение сокровищ.
— Но бумаги… — начинаю я. Историк перебивает меня:
— Не существенно. Даже если кто-нибудь завладеет материалами, которыми я располагаю, он не скоро в них разберется.
— Но если удалось вам, то удастся и другим, — возражаю я. Мне ли не знать, какие есть специалисты по дешифровке любых сложных кодов.
Историк хитро усмехается:
— Есть один нюанс. Ни у кого нет последней тетради…
Вот теперь я понимаю, почему он так спокоен.
— И у Руше?
Афанасий Сергеевич кивает:
— И у Руше.
Ладно. Не клещами же вытягивать из него каждое слово. Захочет, сам расскажет.
— Я сейчас… — говорю ему и выхожу в коридор.
Сделав звонок, возвращаюсь к Афанасию Сергеевичу. Минут двадцать мы с ним беседуем ни о чем, пока не появляются люди, присланные генералом.
Прощаюсь с историком:
— Выздоравливайте, Афанасий Сергеевич. Пока все не образуется, у вас будет постоянная и очень надежная охрана, — киваю на трех огромных горилл, готовых приступить к выполнению генеральского задания.
Под мышкой у каждого наверняка здоровенная пушка.
Иду к выходу, но Афанасий Сергеевич окликает меня: