— Что случилось, Казбек? — спросил Бережной, уступая место подчиненному, но тот так и остался стоять возле двери.
— Отпроситься хотел, товарищ капитан! В понедельник Даша домой уезжает, хотел проводить.
— Не вижу никаких проблем.
— Не все так просто, Владимир Викторович! Вот капитан Антонов знает, что любая отлучка из гарнизона офицера или прапорщика возможна лишь с разрешения начальника штаба майора Крамаренко. Он может и не разрешить, а Даше одной тяжело уезжать будет, да и небезопасно.
Антон кивнул головой, подтверждая слова прапорщика. Володя подумал: опять Крамаренко свои условия диктует, везде нос сует, поэтому спросил Казбека:
— Товарищ старший прапорщик, вы обязаны выполнить мой приказ?
— Беспрекословно, товарищ капитан!
— Тогда я приказываю вам проводить свою невесту.
Если Крамаренко узнает, так ему и скажете, мол, ротный приказал. Я ПРИКАЗАЛ. Пусть со мной разбирается.
Усвоил?
— Так точно, товарищ капитан!
— Счастливо ей доехать, а ты не спеши, проводи, как следует, с цветами, объятиями и так далее. Проследуй до следующей станции, чтобы тебе и ей спокойнее было.
Оттуда и вернешься. Не торопись, я тебя прикрою.
— Спасибо, капитан!
— Не за что! Выпьешь водки?
— Нет, спасибо! Не пью я.
— Ну, на нет и суда нет, иди, готовься к проводам!
— Спасибо.
Старший прапорщик вышел. Антон, облокотившись на стену, курил и смотрел на Бережного пьяными, помутневшими глазами, что, однако, не мешало ему сохранять способность членораздельно выражаться, хотя и с трудом.
— А ты молодец! Ершистый! Послал бы Казбека к Крамаренко, сразу все мое уважение потерял бы.