— К тому же отвлекающий маневр... Это возможность лишить их преимущества.
— Значит, так, — предложил Артист, — Боцман, поработай отсюда из подствольника, причем начни с крыши. Мне тот деятель наверху очень не нравится. А мы с Мухой подойдем с двух сторон поближе и попробуем взять на прицел остальных. Если повезет, они тут же замелькают своими рубиновыми лучами.
— А если не повезет?
— А мы постараемся...
— Ладно, уговорил, — сказал Муха, переваливаясь на бок и отползая к их арсеналу. — Пошли...
За ним отползли остальные.
Минут через семь Боцман снова занял позицию у полуразвалившейся стены бывшей котельной и оглядел поле предстоящего боя в прицел своего автомата.
Никаких изменений — один чуть выделяется над очертаниями плоской крыши, почти над козырьком парадного подъезда, рядом с проросшей там тоненькой березкой, а второй время от времени проявляется в темноте за разбитым окном на первом этаже справа от входной двери.
Чуть пискнула рация.
— Боцман?
— Я, — поднес Боцман рацию к губам.
— Готов? — спросил Артист.
— Готов.
— Муха?
— Я, — донеслось из рации, — этот гад у входа, жрет чего-то. Я держу его.
— Отлично. Я вижу еще одного в окне второго этажа. Скорее всего, он с кем-то разговаривает... Ладно, все. Пора. Муха?
— Держу.
— Боцман, начинай на счет три.
Боцман упер в плечо приклад автомата, чтобы удобнее было стрелять из подствольного гранатомета, и прицелился в выглядывающую рядом с березкой на крыше голову.
— Раз, — сказал он. — Два... Опустил палец на спусковой крючок.