Помпы работали с полной нагрузкой, но с тем же успехом их могли и не включать. Форштевень «Адмирала Молотобойцева» пропорол не только прочный корпус в районе второго отсека атомного крейсера, он еще взрезал трубопроводы экстренной продувки аварийной системы. Так что помпы просто перекачивали забортную воду.
Заявления командования ВМФ о том, что в операции на Баренцевом море используются новейшие глубоководные аппараты, было ложью. Как и почти вся информация, предоставляемая обществу по факту аварии подводного ракетоносца. Спасательные снаряды были выпущены в начале восьмидесятых годов, давно выработали свой ресурс и держались на плаву лишь за счет энтузиазма экипажей и бесконечных ремонтов.
Но адмиралам на техническое состояние аппаратов было плевать.
Их гораздо более заботили возможности перепродать выделяемое кораблям топливо, списать тонны цветного металла и получить «откат» от фирм, коих они привлекали в качестве посредников при закупках продовольствия для личного состава.
На бумаге спасательные службы были обеспечены всем необходимым. В реальности — финансировались на пять процентов от необходимого объема вложений и постоянно сокращались. Из семи вспомогательных судов Северного флота к месту аварии «Мценска» смог выйти один «Михаил Руднев». Остальные шесть остались стоять у причалов Мурманска и Североморска. Полузатопленные, проржавевшие, с выбитыми стеклами иллюминаторов, с болтающимися на провисших тросах бесполезными спасательными аппаратами...
— Технический баллон! — бортинженер подскочил в своем кресле и ткнул пальцем в круглый белый циферблат, по которому медленно ползла черная стрелка.
— Продуваемся! — командир схватил микрофон. — Экстренное всплытие! Прием!
«Бестор» затрясло, в балластных цистернах зашипел воздух, свет в рубке мигнул, и аппарат с небольшим дифферентом на нос рванулся вверх.
Механик и бортинженер вцепились руками в подлокотники кресел.
Спасательный снаряд выскочил на поверхность в пяти кабельтовых от борта — «Михаила Руднева» и закачался на волнах.
Бортинженер крутанул штурвал внешнего люка и распахнул крышку.
Совсем рядом с всплывшим аппаратом взревел мотор катера, и в море плюхнулись трое аквалангистов в черных утепленных комбинезонах.
Бортинженер по пояс высунулся из рубки.
— Что?! — перекрикивая ветер, завопил старший спасательной команды, свешиваясь через борт катера.
— Пробило трубопровод техзапаса! — накатившая волна швырнула в лицо бортинженеру россыпь соленых брызг. — Еще б минута — и кранты!
— Эх, мать его! — руководитель спасателей стукнул кулаком по ограждению борта.
Аквалангисты быстро продели тросы в проушины на носу «Бестора» и катер подтащил снаряд к «Михаилу Рудневу», где у кранов столпились матросы и технический персонал. Экипаж аппарата перебрался на катер.
— Финита, — сквозь зубы процедил механик, кутаясь в поданный кем то сухой ватник. — На сутки ремонта, если не больше. Отплавались...
Командир и бортинженер промолчали. А у трапа их уже ждал начальник штаба Северного флота Михаил Яцык со свитой из паркетных шаркунов. Вице адмирал был очень недоволен и даже не пытался это скрывать. Его бравурный доклад председателю правительственной комиссии Илье Иосифовичу Кацнельсону, отдыхающему после долгого перелета Сочи Москва Североморск в капитанской каюте крейсера «Петр Великий», был безнадежно испорчен.
И, по мнению Яцыка, виноват в этом был экипаж «Бестора».
ebooksa