— У-у-у! — взвывом откликнулись оттуда.
Подбежал Кострецов. Бандит валялся на земле, держась рукой за рану в бедре. Капитан мгновенно обшарил его, вытащил из бокового кармана куртки пистолет, сунул себе за ремень.
— Чего ж не отстреливался? — поинтересовался опер.
Парень, морщась от боли, сплюнул и злобно вскрикнул:
— А ты какое право имеешь шмалять? Мы ничего противозаконного не совершали!
— Ты убегал от представителя власти, несмотря на предупреждение.
Подошел Топков, доложил:
— Ушел второй в темноте.
Капитан кивнул на раненого:
— Этот не уйдет. Давай аптечку из наших «Жигулей».
Гена принес и протянул антисептику и бинты бандиту. Тот перевязался. Оперы, поддерживая его, отвели на дачу. Зажгли там свет, приковали парня наручниками на террасе.
Размотали одеяло с куля, брошенного бандитами. Внутри — труп. Еще одно тело уже было погружено в «уазик», а третий мертвец дожидался в гараже. Розыскники пошли осматривать дачу.
На ее втором этаже Кострецов закурил, выйдя на балкон, идущий из комнаты, где скрывался Белокрылов. Сказал Топкову:
— Засада на генерала на участке была. Он ее засек, вызвал спецбригадовцев. Те приголубили востряковских ножами, пулей. А мы с тобой захомутали их похоронную команду.
— С почтением уголовники относятся к смерти, — заметил Гена.
— Это единственно для них посильно духовное. Что-то и у этих полузверей в башке происходит, когда видят: тот, с кем жрал, пил, баб драл, деньги хапал, — совершенно без аппетита валяется. От озадаченности они и похороны любят устраивать шикарные. Напоследок угодить уже воняющему телу. А есть ли душа у братана, куда она отлетает — их не интересует.
Они спустились на террасу к прикованному бандиту. Кострецов сел напротив него и осведомился:
— Вован послал братков домой доставить?
— Не знаю никакого Вована, — сжав зубы, ответил парень.
— Я о бригадире вашем. Вы ж востряковские. У вас там кладбище знаменитое. Половина бандитской Москвы похоронена, да и взрывали уже его ветераны-афганцы, тоже уголовнички. Самое место там будет и твоим сегодняшним корешам. Как свиньям им тут глотки резали, мочили по всем правилам.