Скрытая камера

22
18
20
22
24
26
28
30

Все испортила девочка. Оставшаяся без контроля, она вырвалась из-за спины Василия и с громким криком:

– Мамочка, миленькая!.. – бросилась к матери. Бандит, в глазах которого Скопцов уже видел готовность отпустить Татьяну, опомнился.

– Назад! – хрипло заорал он. – Назад, бля! Всех попишу, су!.. Ох-хрр!..

"Материнская любовь – это великая сила", – отстраненно думал Василий, бросаясь вперед. Татьяна повторила тот же прием, что какой-то час назад пробовала применить против Скопцова. То есть каблуком по пальцам ноги, а кулаком – в пах. Только на этот раз у нее все получилось как надо. И бандюган, уронив нож, скрючился за спиной женщины, заодно отпустив и ее...

Первым делом, входя в какой-то невероятный кульбит, который явно не был знаком ни акробатам, ни единоборцам, Василий оттолкнул в сторону Татьяну, в плащ которой уже вцепилась плачущая девочка. Оттолкнул сильнее, чем хотелось бы самому, но иначе не получалось – скрюченные пальцы третьего уже искали на асфальте упавший нож. Крепок оказался... Да и противостояла ему всего лишь слабая женщина. А потом, при выходе из этого сумасшедшего прыжка, Скопцов сделал то, чего никогда не делал после Чечни...

Пятка Василия сверху вниз, в штампующем мощном ударе обрушилась на затылок скрюченного бандита. Прямо в основание черепа. Хлесткий хлопок, отвратительный короткий хруст... Человек, уткнувшись лицом в асфальт двора, несколько раз дрыгнул ногами и затих. Хотя... существо, способное поднять руку на женщину или ребенка, не имеет права называться "человеком".

Василий, тяжело дыша, огляделся вокруг. Никого... Немногочисленные зрители благоразумно разбежались в самом начале схватки, а участники... Все трое лежали неподвижно и не подавали признаков жизни. Плохо... Значит, допросить по-быстрому, "на горячую", никого не удастся. Тащить с собой? Какое-то время Скопцов колебался, но потом отверг эту идею. Не получится. Он и так по рукам и ногам связан женщиной и ребенком, которых обязался защитить. "Кстати! – опомнился Василий. – Как они?"

Татьяна, лежа на газоне, обнимала плачущую Настеньку, гладила ее по голове и тихо шептала сквозь слезы:

– Ну успокойся, милая, успокойся! Все уже в порядке!..

"Живы!" – Скопцов облегченно вздохнул. Последствия от того его толчка могли бы быть самыми непредсказуемыми. Но другого выхода у него не было. Да и сила инерции была слишком велика.

– Может, вы встанете и мы поедем отсюда?.. – Василий склонился над лежащей Татьяной и протянул ей руку. Женщина некоторое время переводила глаза с этой руки на лицо Скопцова, а потом вложила свою узкую ладошку в его окровавленную лапу...

2

В дверное стекло джипа раздался легкий неуверенный стук, который тем не менее вывел Зуба из ступорного состояния, в котором он пребывал в тот момент.

Подняв голову, "авторитет" увидел стоящего рядом с машиной пацаненка лет одиннадцати-двенадцати с чумазым, но веселым и умненьким личиком.

– Тебе чего надо?.. – кивнул пацану Зуб, не опуская стекло.

– Да попрошайка какой-нибудь! – лениво бросил сидящий рядом с водителем телохранитель Батон. – Их здесь до хера и больше!

Действительно, район для встречи Спец выбрал не самый фешенебельный. Окраина, до предела насыщенная различными производственными предприятиями и общагами при этих предприятиях. Грязь, мусор, помойки... На Зуба все это производило гнетущее впечатление. Сам дитя городской окраины, он все же сумел оттуда выбраться. Благодаря собственной силе и упорству...

Сначала – спорт. Бесконечные тренировки, до седьмого пота, до потемнения в глазах. Бои, которые Славка Зубцов выигрывал потому, что не жалел ни себя, ни противника... А потом – объявленные Горбачевым демократизация, гуманизация и прочие "ции", о которых, наверное, сам генсек имел весьма смутное представление...

Начинал Зуб "бригадиром" "дикой" команды спортсменов. Обкладывали "данью" первых кооператоров. Непонятливых "учили" все теми же способами, которые стали, наверное, единственным достоянием России времен Горбачева – утюг на пузо или паяльник в анус.

Именно тогда он стал Зубом, именно тогда у него появилась первая машина – всего лишь "девятка"... Но как он ею гордился! Потом другие тачки, помощнее... Своя квартира, красавица-жена, скромница, которая быстро разбаловалась при больших деньгах.