Американские бухгалтера, будто на похороны одетые в черные шерстяные костюмы, смотрели на военные приготовления с нескрываемой зеленой тоской. Им хотелось домой к семьям, а тут все затягивается на неопределенный срок.
– Построиться «черепахой». Вперед! – скомандовал лейтенант.
Если эту толпу можно было назвать «черепахой», то «черепаха» действительно двинулась вперед на штурм. С черепашьей скоростью. Лейтенант шустрил рядом и подстегивал бодрыми призывами в мегафон. Половине ментов мечталось этот мегафон отобрать и разбить об лейтенантову бедовую голову. Резиновая палка в левой руке летехи ерзала, жаждая крови.
А на следующий день «Аргументы и факты» писали:
«…Нет ничего удивительного в том, что простые рабочие Виршевского нефтекомбината не верят в эффективность перехода власти на комбинате в руки иностранных инвесторов. Петербург и Ленинградская область имеют достаточное количество печальных примеров подобного инвестирования. Это и Светогорский целлюлозно-бумажный комбинат, и Ленинградский фарфоровый завод…».
Вахтер вышел на крыльцо выкинуть огрызок яблока и, увидев надвигающиеся боевые порядки, быстренько скрылся за дверью, так и не выкинув огрызок яблока. И тут же над территорией нефтекомбината тоскливо заныла сирена тревоги, будто бормашина в коренном зубе.
Все атакующие поголовно стали сразу как-то серьезней относиться к происходящему. Менты в касках, бряцая щитами, подтянулись, раздухарились, в рядах помаленьку проснулась инициатива. Трое попытались оттянуть стальную пружинящую створку ворот, одного чуть не защемило. Следующий мент попытался свернуть замок на двери – с первого захода не получилось. Пятый мент потерся у окна туда-сюда, как вуайерист, и вдруг с размаху рассадил его дубинкой.
– А ну отпирай, старый козел! Под сопротивление властям подведу! – заорал он в пробоину.
Но вредоносный старик вместо того, чтобы сдаться, плеснул в брешь горячим чайком из термоса.
– А-а-а! – запрыгал на месте, растирая обваренные щеки мент. – Да я тебя!.. – и потянулся к кобуре.
Вохровец от греха подальше с проворством стахановца задвинул разбитое окно шкафом для ключей.
– Ломаем дверь! – прилепил к губам матюгальник лейтенант.
Вокруг него сплотилась группа наиболее азартных ментов, и они по очереди плечами стали бодать* щуплую дверь проходной комбината. Однако изнутри в поддержку вахтера выступило несколько подоспевших работяг. И когда дверь слетела с петель, наиболее азартных ментов "встретили наиболее азартные работяги, вооруженные досками и прочим строительным мусором. Пролилась первая кровь, пока еще всего лишь из чьего-то разбитого носа.
Пластиковые щиты забрызгало алым бисером – снаружи. Наверное, беспонтовое сопротивление гегемонов было бы быстро сломлено, но тут какой-то Кулибин, присев на корточки, стал садить сквозь турникет доской, будто бильярдным кием, по коленным чашечкам нападавших. Али мы не виршевцы, которых вся область ссыт?!
– Сынок? – узнал сержант Ефимов в одном из сопротивленцев родную кровь и от удивления опустил руки. – Ты как здесь? Ты почему здесь?!
– Потому что правда на нашей стороне, батя! – зло ответил сын и зафигачил кулаком папаше под глаз.
Но и сам тут же получил резиновым членозаменителем по кумполу от папиных однополчан и слег под ноги сражающимся сторонам.
– Рабочие наших бьют! – кричал оказавшийся в самой гуще мент с обваренными щеками и наотмашь лупил по спине, по плечам и по голове, в общем, куда попадет, плешивого шушюго мужичка резиновой дубинкой.
А вахтер на своем блокпосту наяривал диск телефона и трубил по всем цехам тревогу, что, мать ети, пришли америкосы с ментами оккупировать комбинат!!!
К пытающемуся успокоить импортных бухгалтеров Виталию Ефремовичу, дескать – любуйтесь русским колоритом, откуда-то извне подошел невинно лыбящийся типчик в джинсе и с тяжелой бугристой сумкой «Адидас» на плече.
ebooksa