На линии огня,

Римо был доволен.

— Мы расквитались за Руби, — сказал он.

Чиун кивнул.

— Да. Ты расплатился за смерть смертью, потому что это твой метод, так же как и мой. Теперь ты окончательно осознал, что ты наемный убийца и твоя работа — нести смерть? Когда нужно совершить возмездие, мы не пишем писем в редакции и не устраиваем пикетов. Мы поступаем гораздо более эффективно с теми, кто посягает на основы нашего цивилизованного общества. Ты должен быть наемным убийцей, потому что ты больше ничего не умеешь делать. Ты не можешь быть рыбаком или демонстрировать по телевизору машинки для резки моркови. Ты уже пробовал. Не получилось. Ты можешь делать только то, чему тебя научили. Быть наемным убийцей. Ассасином. Как и я, ты должен убивать, чтобы жить.

Римо лежал на диване и смотрел в окно на безоблачное небо.

— Это паршивая масть, — проговорил он.

— Эту масть дала тебе судьба, — ответил Чиун.

— Да знаю я, — сказал Римо. — Знаю.

Уже позднее, днем, он спросил Чиуна о медальоне, принадлежавшем Руби.

— Я его выбросил, — ответил Чиун. — Это была дешевая подделка, от которой шея становится зеленой.

Римо с изумлением посмотрел на него.

— Ты подарил Руби подделку?

— Ну и что? — сказал Чиун.

А еще позже, уже вечером, к ним пришел Смит. На этот раз он принес с собой не только серый портфель, но и какую-то небольшую коробку, завернутую в почтовую бумагу.

Смит похвалил Римо за хорошо выполненную работу по ликвидации поджигателей.

— Несмотря на то, что она была проделана без технического руководства со стороны КЮРЕ, — сказал он, — выполнена она была безукоризненно.

— Я рад, что вам понравилось, — ответил Римо. — Только сделал я это не ради вас и вашей дерьмовой организации.

— Я знаю, — сказал Смит. — Ради Руби. — Немного помолчал и добавил: — Римо, я не меньше вашего сожалею о том, что случилось. Я ее очень любил.

— Но не настолько, чтобы отказаться от мысли ее убить, — заметил Римо. Смит кивнул.

— Это верно. Я любил ее не настолько, чтобы жертвовать из-за нее нашей организацией и нашей страной. Вы ведь понимаете, что мы существуем тайно, и, если себя обнаружим, все наше правительство полетит к черту.