— Да дел-то у нас с вами немного. Это у вас в Тайбе работа, а здесь пустяки. Но которые, вы правы, пора и обсудить.
Генерал поднялся, посмотрел на часы, раздвинул шторы, закрывающие карту двух государств.
— Итак, Сергей Сергеевич, перед вами карта Тайруна и Бутара.
Он поставил указку в западной части соседней страны.
— Здесь столица Бутара – Тайба. В Тайбе наше посольство и недалеко место работы и проживания шестидесяти российских строителей. Что намерены предпринять против них боевики Аль Яни, вы знаете лучше меня. По приказу Москвы я должен обеспечить переброску вашего отряда к Тайбе, откуда вы начнете собственную акцию. А также в случае экстренной необходимости и в нарушение всех международных норм поддержать вас силами штурмовой авиации. Либо самолетами-штурмовиками «Су-25», либо «крокодилами» «Ми-24». Но это в экстренном случае. И я поддержу вас! Переброску же отряда осуществим через час следующим образом. Получив задачу, я связался с главкоматом Тайруна, и их штаб договорился с Министерством обороны Бутара о транзитном пролете «Ми-8» в соседнюю с востока от Бутара страну. Условие транзита одно – беспосадочный перелет по определенному коридору. Этим вертолетом мы и доставим к Тайбе весь отряд. Место высадки – пастбище у лесного массива, выходящего к столице Бутара с запада. Как раз за холмом посольство.
Клинков поинтересовался:
— Посадка вертолета вопреки договоренности с руководством Бутара не вызовет у соседей негативной реакции?
Мещерин ответил вопросом на вопрос:
— Сколько времени вам понадобится для высадки отряда?
— В экстренном режиме с выгрузкой контейнеров – четыре минуты.
Генерал удивленно посмотрел на полковника:
— Что, действительно всего четыре минуты?
— Действительно, а что в этом удивительного? Четыре минуты – наш норматив, который отрабатывается годами!
— Ясно! Вы сами и ответили на свой вопрос. Разве какие-то минуты вынужденной посадки могут серьезно встревожить штаб ВС Бутара? Тем более что после десяти минут полета тайрунские пилоты сообщат в штаб ПВО о неполадках какого-то там прибора, влияющего на управление вертолетом, и официально запросят разрешения на вынужденную посадку. Бутарцы могут проверить и выслать свой вертолет к месту посадки. Он сможет прибыть от Тайбы не ранее все тех же десяти минут. А если вам потребуется на высадку всего четыре минуты, то до подлета «вертушки» Дуни отряд уже войдет в «зеленку». А неисправный прибор тайрунские пилоты предъявят бутарцам. Но думаю, ничего подобного не произойдет. В Тайбе удовлетворятся объяснениями пилотов, тем более что посадка будет кратковременной, а затем вертолет продолжит полет по строго заданному и разрешенному курсу. Но четыре минуты?! Хотел бы я посмотреть на такую высадку. Увы, не получится.
Полковник улыбнулся:
— Не сокрушайтесь, Вячеслав Андреевич, будете в Москве, через ГУБТ свяжитесь со мной, я попрошу ребят для вас провести учебную высадку отряда из вертолета.
Генерал вздохнул:
— Для того чтобы показать мне это, вам надо, Сергей Сергеевич, еще вернуться!
— Вернемся! Это для вас наша акция представляется чем-то необычным, для нас же она одна в ряду многих уже выполненных задач. Хотя в целом операция предстоит непростая. Но отряду она по силам. Вы вот что скажите, прикрытие отхода дипломатов и строителей вы согласовывали с Москвой?
— Естественно! И как ни странно, получил такие полномочия, о которых раньше и думать не мог! Видно, после авиаудара по северным территориям Афганистана наше руководство наконец убедилось, что демонстрация силы иногда гораздо эффективнее всяких там переговоров и санкций. Влепили духам, теперь им долго придется восстанавливаться. Потери моджахеды понесли неслабые. Одни уничтоженные заводы по переработке наркоты чего стоят! Тысячи спасенных жизней. Вот и сейчас, в нашем случае, мне приказано прикрыть отход наших сограждан любыми способами и, главное, силами. А они здесь немалые. Хорошо, что сохранили плацдарм в Тайруне!