— Передай приказ подрывникам на развилке быть в полной готовности подорвать фугасы!
— Я уже сделал это!
— О"кей! Что сообщают наблюдатели из медпункта ГРЭС?
— Только что хотел связаться с ними, не успел, ты вызвал!
— Так связывайся – и информацию мне!
— Понял, Харт!
— Давай!
Переведя станцию в режим пассивной работы, Флинт поднял бинокль. Осмотрел территорию посольства. Там все спокойно, часовые на вышках, вот только свет прожекторов не дает их рассмотреть. Но очертания фигур различимы. Большего, в принципе, не требуется. В окнах казармы взвода охраны ночной, синий свет. Лишь одна комната полноценно освещена. Комната начальника караула и резервной, бодрствующей смены. Что ж, недолго осталось жить тем, кто имел несчастье оказаться в этом помещении!
Харт перевел бинокль на другие корпуса посольства. Персонал отдыхает. Сон подходит к концу. Скоро вставать. Вот только сегодня пробуждение для русских станет страшным. Они не догадываются, что несет им сегодняшнее утро. Да это и к лучшему. Легче умрут! Харт размышлял, не проявляя никаких эмоций. Так, словно думал о чем-то неодушевленном, а не о человеческих жизнях, которые должен был оборвать. Оборвать ради денег! Впрочем, наемнику не привыкать к подобным акциям. Скольких таких же невинных людей, мужчин, женщин, детей, он убил? Не сосчитать. Да и кому это нужно считать? Лично Флинту совершенно не нужно.
От размышлений его оторвал сигнал вызова радиостанции. Наемник ответил:
— Слушаю!
— Это Рамазан!
— Говори!
— Только что принял доклад с медпункта.
— Ну?
— Строители зашевелились. Водители прогрели автобус. Вот-вот начнут посадку. Она займет немного времени. Затем…
Флинт прервал Фалади:
— Кто же будет сопровождать автобус?
— Не знаю! Пока на объекте посторонний транспорт не появлялся.
Внизу раздался шум. Флинт проговорил в микрофон рации: