— Понял!
Старший лейтенант пинком заставил афганца подняться. Им оказался помощник Абделя. Но выдавать себя душман не собирался. Его в данной ситуации мог опознать лишь Флинт, но тот вовремя получил кусок железа в надменную лощеную рожу. Поэтому Талбок решил свалять дурачка. Играть он умел, но никогда не сталкивался с российским спецназом. Слышать слышал, но вот так вплотную не сталкивался. Иначе не стал бы ломать комедию.
Лебеденко подвел пуштуна к Вьюжину.
Тот спросил на фарси:
— Кто ты?
Помощник Абделя поклонился.
— Не карай меня, воин. Я, клянусь всеми святыми, был здесь всего лишь рабом.
— Где здесь? В усадьбе Абделя Аль Яни?
— Да, господин! Именно так звали хозяина, будь проклято его имя! Он сначала забрал к себе мою жену, потом дочь, сына заставил воевать против американцев. В первом же бою сына убили.
Лебеденко, внимательно следивший за бегающими, хитрыми глазками Талбока, поинтересовался:
— Чем же ты заслужил такую немилость Абделя?
— Тем, что не хотел воевать!
Вьюжин отстранил старшего лейтенанта.
— Как тебя зовут? Где ты жил до того, как попал к Абделю? Что стало с твоей женой и дочерью?
Талбок вздохнул:
— Зовут меня Али Кархан. Жил с семьей недалеко от Баграма, в небольшом кишлаке Зекиль, сейчас его уже нет. Абдель уничтожил кишлак. Наши мужчины отказались служить ему. Вот он и наказал нас.
Лебеденко прервал пуштуна:
— Ты еще слезу пусти, абрек!
Вьюжин строго взглянул на подчиненного:
— Лебедь! Прекрати!