Журов покинул командный пункт мятежного генерала.
Самаранов взглянул на Федина. Прикуривая сигарету, спросил:
— У тебя, Петя, с безопасностью семьи порядок?
— Так точно! Она далеко и недосягаема для ФСБ!
— Это хорошо! Недавно тут на Табанова выходил его заместитель, спрашивал, что означают непонятные движения на позициях, которые выехал проверять командир дивизиона. Оказывается, здесь в караулке была установлена тревожная система на всякий непредсказуемый случай. Система скрытая, автономного действия. Она и передала сигнал тревоги на пульт дежурного штаба ракетчиков. Так вот заместитель спросил, что произошло. Табанов ответил, что, мол, вместе с семьей захвачен террористами, которые до кучи взяли штурмом еще и пусковые установки. Я прервал их беседу, сказав, что скоро подполковник получит возможность поговорить с главарем террористов. Так что, Петр Георгиевич, твой выход!
Федин недоуменно посмотрел сначала на Табанова, затем перевел взгляд на Самаранова:
— Так вы решили вывести на главную роль меня?
— Временно, Петя, временно! На период неразберихи и разного рода бессмысленных разговоров уровня штаб дивизиона – полка – дивизии – корпуса – главкомата сухопутных войск – РВСН. Как только в Москве поймут, что дело нешуточное и к переговорам подключат серьезную, полномочную фигуру, в игру вступлю я. И буду дальше вести ее до конца. Ты же сейчас переговори с заместителем Табанова. Учти, полковник с семьей взят тобой в заложники. И может быть в любую минуту расстрелян, если силы полка сдуру решатся попытаться отбить позиции пусковых установок. Охлади пыл подполковника, если он уже сам по себе не остыл. Время проанализировать ситуацию у заместителя было!
Команадир корпуса поднялся:
— Короче, навести тень на плетень.
Самаранов отрицательно покачал головой:
— Напротив, Петя, правдиво описать сложившуюся обстановку и передать, что в 7.00 ты должен иметь связь с главным штабом ракетных войск! В 7.00! Понял?
— Понял!
— Давай! Табанов, вызови на связь своего заместителя да одностороннюю громкоговорящую связь включи. Все послушаем, что скажет твой Шорин.
Федин спросил:
— Как его зовут-то?
— Игорь Алексеевич! – ответил Табанов. – Я напомню, если забудете!
— У меня хорошая память, полковник!
— Тем лучше!
Табанов вызвал заместителя: