— Как ты должен сажать самолет?
— Не понял? Что значит, как? В обычном режиме посадки!
Пилот взглянул на часы:
— Через десять минут начать снижение, далее заход на полосу и, собственно, посадка!
— Я спрашиваю о другом! Ты должен зайти на аэродром с востока?
— Да, по курсу!
— Понятно! Значит, остановить лайнер на западной окраине поля?
— Естественно, раз заход с востока. А точнее, возле лесопосадки, если не влезем в нее носом, длины полосы как раз хватает погасить скорость и остановиться. И это при условии, что коснемся поля прямо в его начале.
Калинин обернулся к Есипову:
— Схему аэродрома мне, быстро!
Командир штурмовой группы достал из кармана сложенный вчетверо лист. Полковник внимательно осмотрел его:
— Так! Что ж, есть вариант!
Калинин повернулся к командиру корабля:
— Слушай внимательно! Сейчас с ним, — Александр указал на майора, — следуешь в кабину и в установленное время начинаешь снижение, передав на землю сигнал о своих технических «проблемах». Но снижаешься, одновременно делая облет поля так, чтобы зайти на посадку не с востока, а с запада! Как коснемся земли, а в это время рядом с тобой буду я, подскажу, что делать дальше. Ты все понял?
— Понял! Я сделаю так, как вы сказали! Надеюсь, в дальнейшем мне это зачтется?
Калинин взглянул на своего подчиненного:
— Нет, Коля, ты только посмотри на него. Неизвестно, чем все закончится, а он уже торгуется.
И приказал летчику:
— Иди в кабину, торговаться будем позже и в зависимости от того, как выполнишь свою работу. Пошел!
Есипов сопроводил Шульгина в кабину, оставив ее дверь открытой и что-то на ходу бросив своим подчиненным. А Калинин вызвал Волкова: