И как только второй взвод вырвался за утес, люди Дебижи начали штурм прикрывающей, изрядно потрепанной группировки, оставленной на смерть Азизуллой. Не прекращая огня, бойцы спецназа вырвались на открытое пространство, в считаные минуты уничтожили моджахедов, оставив в живых одного Исламуддина. Он потерял сознание от болевого шока.
В 16-52 Запрелов получил доклад командира третьего взвода об окончании работы в ущелье и состоянии Исламуддина. Ротный приказал оказать ему помощь и сосредоточить взвод у речки, согнав лошадей и ослов, не пострадавших в ходе боя. Таковых насчитывалось более половины первоначального численного состава. Все мысли командира роты перенеслись затем на то, что могло происходить западнее водопада, там, где взвод Хоманова начал преследование раненой, деморализованной, но еще боеспособной и вполне могущей оказать серьезное сопротивление, превосходящей взвод спецназа по количеству бойцов банды Азизуллы. Илью волновало то, как поведет себя главарь, заметив преследование? Вновь прибегнет к тактике расслоения группировки, отрядив еще какую-то часть на прикрытие отхода? Это задержит Хоманова. Ненадолго, но задержит. Взвод прорвет рубеж обороны заградительного отряда. И во времени Азизулла особой форы не получит. Это он прекрасно понимает. Значит, что? Значит, не имея возможности покинуть ущелье, а также опасаясь очередной засады русских, но уже с запада, он реально может остановить марш, привлекая к обороне все имеющиеся в наличии силы. А затем, в ходе боя, один или с ближайшим охранением попытаться подняться на перевал. Скорее — на южный, за которым на многие километры простиралась «зеленка», способная укрыть его от преследования. Поэтому держать в засаде два отделения взвода Телюпина не имеет смысла. Надо выдвигать их на восток. Но слишком малы силы спецназа на западе, слишком малы, да и расстояние от кишлака Доха даже до середины ущелья значительно. Но… пока подождем. Ничего не будем менять в тактике, посмотрим, как среагирует на преследование Азизулла.
И он среагировал.
В 17-30 Москалев сообщил ротному, что того вызывает Хоманов. Запрелов схватил трубку:
— Что у тебя, Гром-2?
— Банду настиг, вступил в огневой контакт, держусь на дистанции 100-150 метров, обозначая пока одно отделение.
— Ответные действия духов?
— Слабый отстреливающий огонь при разделении отряда на две колонны, сближение их с подножиями перевалов и продолжение отхода.
— Хорошо! Вот так и действуй. Единственно, что ты должен знать: не выставил ли Азизулла заградительную группу, а сам не отрывается ли в ущелье! Это очень важно, Боря.
— Я понимаю все, командир, поэтому поднял на хребты по два наблюдателя. Ущелье прямое, сверху хорошо видны движения остатков банды Азизуллы. Пока она отходит единым отрядом.
— Выдавливай духов на Доху!
— Сделаю все, что в моих силах.
Сделав непродолжительную паузу, командир роты спросил:
— Как у тебя с потерями?
Услышал, что старший лейтенант сплюнул. Видимо, через левое плечо.
— Пока все нормально. Потерь нет.
— Надо, чтобы их не было и далее.
— А вот это, командир, увы, зависит не только от нас. Да, мои парни из головного отделения вычислили Азизуллу. Какое-то время он находился в тылу левой, идущей по руслу речки колонны. Пытались подстрелить, как было приказано, но не смогли. Во время выстрела снайпера его случайно закрыл рядовой моджахед. Того духа пристрелили, ведь мой сержант целился в ноги. Не хочет Азизулла отдавать нам пленных.
— Я все понял! Не упусти следующий шанс обезглавить банду. Не вижу ничего страшного, если ты просто замочишь его.
На это взводный протянул: