Вроде случайно сказал, между прочим, а на деле — камень бросил, чтобы на круги от него посмотреть.
— Голова на сходе будет?! Ты мне не говорил.
— Я сам только что узнал.
— Тогда до вечера. Часов в шесть буду.
Гена отключился, чтобы тотчас же набрать номер полковника Богданова.
— Васильич? Разговор наш помнишь? Вечером на сходе дорогой гость будет, дерево под корень можно срубить.
И, убедившись, что полковник понял о каком дереве идет речь и к вечеру наточит как следует топор, Гена вздохнул с облегчением.
Понятия понятиями, а дерьмо разгребать лучше чужими руками.
Леха тоже позвонил полковнику, но по фамилии Исаев.
— Виктор Павлович! Арво Ситтонен вас беспокоит. Мы договорились сегодня встретиться.
Исаев чертыхнулся. Сегодняшняя скадальная история с грузовиками поставила на уши не только всю милицию в городе. Не переставая звонил телефон прямой министерской связи, позвонил даже помощник Президента и спросил, не имеет ли смысл перенести юбилей города на следующий год или, может быть, отметить его в Москве — у столичной милиции подобных проколов не бывает! А тут еще этот карел!
— Может быть, завтра, Арво Янович? Сами знаете, что в городе творится…
— Знаю, — ответил Леха таким голосом, что стало понятно — кому как не Арво Яновичу Ситтоне-ну должно быть известно о событиях сегодняшнего утра.
— Послушайте, а это не ваших рук дело?
— На все ваши вопросы я отвечу вечером, в ресторане «Медведь», в 19.30, потрудитесь не опаздывать!
И Леха, отключив трубку, рассмеялся — теперь все! Остался последний раунд, который надо завершать нокаутом.
В жизни, как и в боксе, ничьей не бывает…
Стоявший на денежной трассе Санкт-Петербург — Хельсинки ресторан «Медведь» с незапамятных советских времен был известен как место криминальных сборищ. Время от времени по городу прокатывался слух об очередной оргии, устроенной в «Медведе» преступными элементами, и успешной операции правоохранительных органов, вмешавшихся в завидное для горожан течение этой самой оргии. Последствия милицейской операции были сомнительны, потому что оргии повторялись с неизбежной регулярностью.
Репутация криминального очага культуры у «Медведя» сохранилась, только уровень разнузданного веселья стал другим, более высоким. Но в этот вечер ресторан был тих, пуст и торжествен — в нем проходил уголовный саммит, встреча криминальной верхушки города.
Дядя Федя восседал во главе длинного пустого стола, справа и слева от него сидели Кирей и Гена Есаул, чуть поодаль — Леха Костюков, сейчас в облике Арво Яновича Ситтонена. Жанна в одиночестве сидела в стороне за маленьким столиком с букетом цветов и бутылкой дорогого шампанского.