Рок

- Заткнись.

Каюк заткнулся и достал сигареты. Ему было позволено курить в кабинете босса, не спрашивая на то разрешения. Марафет, сам будучи заядлым курильщиком, понимал, что некоторые вольности для подчиненных необходимы.

Наконец Марафет шумно вздохнул, его взгляд приобрел осмысленное выражение, а угрожающая багровость исчезла.

Посмотрев на Каюка, он медленно произнес:

- Пятьдесят миллионов… Этого не может быть. Каюк осмотрительно молчал.

- Но я же не ставил на этих уродов, да еще столько! Может быть, это ты ошибся? А?

И он с величайшим подозрением взглянул на Каюка.

Тот мигом представил себе свинцовую пулю, с хрустом влетающую ему в череп, и похолодел. Вскочив, он забыл о какой бы то ни было субординации и завопил:

- Георгий Иваныч, вы что - спятили?!.

При других обстоятельствах подобная вольность обошлась бы ему дорого, но в этой ситуации она послужила доказательством его полной непричастности к произошедшему.

- Сядь на место и следи за базаром, - только и сказал Марафет.

Каюк сел в кресло, а Марафет, рассуждая сам с собой, пробормотал:

- Я не мог поставить такую сумму. Ты - тоже… Кроме нас с тобой, никто не допущен к ставкам. Значит… Что же это значит? Так. Давай с самого начала.

Каюк кивнул.

- Из распечатки следует, что я поставил по десять миллионов на заведомо слабых бойцов. Компьютер не рассуждает и поэтому молча принял ставки. Конечно, если бы ставки принимал человек, он бы удивился и обязательно поинтересовался, не ошибся ли я…

Марафет вдруг грохнул кулаком по столу и, снова побагровев, заорал:

- Блядь! Заебали эти компьютеры! Каюк съежился и выронил сигарету.

- Ты мне еще ковер прожги! - накинулся на него Марафет. - Прибью!

Каюк соскользнул на пол, схватил закатившуюся под стол и, к счастью, не успевшую прожечь дорогой ковер сигарету и вернулся в кресло.

Марафет придирчиво следил за его судорожными движениями, потом вдруг усмехнулся и сказал: