Шатов несколько раз молча вздохнул, оперся о кресло и встал. Все отвели от него взгляды.
Классный удар. Понятно теперь, кто готовил Жорика и Антона. Замечательно приложил, сенсей. А Хорунжий, между прочим, честно предупреждал, что никакие тренировки не сделают из Шатова Брюса Ли.
– Хорошо бьешь, урод, – сказал Шатов.
– Могу добавить.
– Обязательно. Только ответишь мне, что сейчас собираешься делать, и я сразу же подставлю с вою челюсть, – Шатов сморщившись потер грудь. – Это у вас, как я понимаю, первый случай убийцы со стороны? Вы, как я понимаю, не привыкли, что к вам приходят ночью с такими вот неприличными предложениями? Одно дело – искать убийцу среди своих. Другое дело – пытаться найти его среди тысяч людей. И самое главное, у кого может быть причина?
Шатов застонал и сел на пол возле стены. Хорошо приложил Игорь, нужно будет иметь ввиду, что удар с правой у него как из пушки. С левой пока еще не экспериментировали. И спешить с этим не следует.
А как пахнет адреналин. И страх. И неуверенность. Не привыкли ребята из Замка оказываться в такой неприятной ситуации.
В ушах начало звенеть. Шатов потряс головой. И вроде не слишком сильно приложился головой об пол… Они что, забыли здесь, что от сотрясения мозга я могу прийти в состояние буйного помешательства. Вот только встану и сразу же приду. Минут через десять. Пусть себе пока пообсуждают свое трефовое положение.
– Это кто-то чужой, – тусклым голосом простонала Елена, – этот урод прав – убил чужой.
– Но кто? – Звонарев обернулся к Дмитрию Петровичу.
– Что вы на меня так смотрите? – взорвался тот. – Этот сценарий писал не я.
– Может, милицию вызовем? – предложил Шатов.
Нет, но как болит в груди. И в ушах шум не прекращается…
– Нету у нас милиции, – Игорь шагнул к кровати, споткнулся о ногу покойника и выругался. – Мы сами – милиция.
– А тот, в черном, который меня вчера сюда сопровождал, – это кто?
– У нас есть небольшая боевая группа, которая выполняет особые поручения, – Звонарев тоже сел, подвинув кресло к середине комнаты. – Но им может приказывать только главный.
– Так пусть прикажет.
Дмитрий Петрович хмыкнул.
– Что так? – Шатов, поморщившись, встал. – А, понял. Основному придется сейчас сказать, что это он Лучше всех спрятавшийся, и когда кризис пройдет, то его легко смогут спалить коллеги. Из самых лучших побуждений.
– Нечто вроде этого, – согласился Дмитрий Петрович. Господа, какие будут предложения по этому поводу?