– Непонятно. Судя по экспертизе, мог быть и несчастный случай.
– Ну?
– Время смерти очень подозрительное – с десяти до одиннадцати утра.
– Так. А как он умер?
– Удар тупым предметом в висок. Его так и нашли – головой на железобетонном столбе. В крови – алкоголь. Весь фокус в том, что ударов было два…
– Так, – потер нос Гаврилов и посмотрел на Динозавровича. – Будем приобщать к делу?
– Нет, товарищи, – проговорил, записав что-то в ежедневнике, Динозаврович. – Давайте не распыляться. Мы и так слегка потеряли темп, слишком рано уверовав в успех. Я переговорил с Москвой, начальство очень недовольно. Поэтому давайте сконцентрируемся на главном. Уселись? Тогда начнем. Я проанализировал ситуацию с учетом последних данных и пригласил вас именно поэтому. Но прежде давайте уладим некоторые формальности. Евгений Иванович, распишитесь здесь и здесь.
– Ага, – растерянно проговорил я. – А что это?
– Обязательство о конфиденциальном сотрудничестве с правоохранительными органами и подписка о неразглашении тайны.
– А-а… – только и смог сказать я.
– Подписывайте-подписывайте, – по-отечески проговорил Динозаврович. – Это необходимо.
– Ага, – кивнул я и поставил в нужных местах две закорючки.
– Отлично, – кивнул Динозаврович, засовывая бумаги в стол. – Теперь продолжим. Ситуация, товарищи, несколько усложнилась, однако в результате анализа мне удалось отыскать далеко не очевидный подход к Клоуну. К сожалению, составленный фоторобот наших ожиданий не оправдал. Так, майор?
– Ага, – кивнул Панкратьев. – Особые приметы – телефон и очки, все остальное – смутные пятна…
– Я же не знал… – проговорил я.
– Вас никто и не обвиняет пока, – поспешил успокоить меня Динозаврович. – Мы просто констатируем факт. Правильно, майор?
– Так точно, – снова кивнул Панкратьев. – Я с этой фоткой протопал пол-Воропаевской и Пушкинскую в два конца. Все почему-то думают, что это карикатура… В общем, ноль на массу. Одна продавщица только поначалу занервничала, я уже обрадовался, но оказалось, что ее недавно чуть не изнасиловали в лифте. Так она теперь от всего шарахается…
– Какая продавщица? – подозрительно спросил Гаврилов. – Ты ее хорошо «прокачал»?
– Да, – кивнул Панкратьев. – Позавчера она работала. У нее на Пушкинской книжный лоток. Читала книгу, услышала выстрелы, видела мельком каких-то людей. Опознать никого не берется, да и далеко там…
– Понятно, – задумчиво потер нос Гаврилов. – Может, с ней еще поработать?