Крутая фишка

Недолго думая, я бросился влево и поскакал по дуге, понемногу заворачивая. Пулемет тут же умолк, потому что Андрюхе нужно было вывернуть руль, а он в эту сторону выворачиваться не хотел. «КамАЗ» заметно сбросил скорость, но все же вильнул к обочине и запрыгал левым колесом по свекле.

В это момент я увидел Панкратьева. Судя по всему, он умудрился вцепиться сзади в борт «КамАЗа» и все это время волочился следом, не в силах забраться в кузов. Выглядел он жутко грязным и злым. Туфли на одной ноге не было, зато пистолета майор не потерял.

Внезапно появившись из клубов пыли слева от «КамАЗа«, Панкратьев в несколько прыжков почти поравнялся с кабиной и хотел уже запрыгнуть на подножку, но вдруг поскользнулся.

Падая, Панкратьев в отчаянии вскинул пистолет и выпустил в кабину пол-обоймы. «КамАЗ» как-то странно рыкнул и вдруг взревел клаксоном. Я обернулся и увидел, что Андрюха наконец-то отъездил свое. «КамАЗ», сбросив скорость, продолжал упрямо вгрызаться колесами в свекольное поле, но это была уже езда в никуда.

Окровавленная Андрюхина голова болталась на руле. Ему уже никуда не нужно было ехать, но «КамАЗ» продолжал выделывать бессмысленный вираж по полю. Я посторонился, вздохнул и рухнул на землю там, где стоял.

Глава 63

Прикрывшись рукой от лучей слабеющего солнца, я лежал в ботве и думал, как мне все это удалось пережить.

– Эй! – послышался слева голос Панкратьева. – Ты как?

– Да пошел ты! – не поворачиваясь, сказал я.

– Понятно, – немного виновато кивнул Панкратьев, глядя на меня сверху.

– Ни хрена тебе не понятно, – вздохнул я. – У тебя закурить нету?

– Так ты ж не куришь! – удивился Панкратьев.

– Зато ты куришь! Купил сигарет на рынке?

– Купил… – вздохнул Панкратьев. – Держи. Помялись немного. – Дав мне прикурить, он сунул зажигалку в карман и сказал:– Ладно, отдыхай пока. Пойду гляну на напарника. Задело его машиной…

– Ага, – тупо сказал я, выпуская дым.

Панкратьев побрел в одной туфле к дороге, шурша ботвой, я докурил сигарету, выстрелил в сторону окурок и снова откинулся на спину. Солнце светило прямо в глаза, я прикрылся рукой и вдруг вспомнил то самое солнечное утро, с которого этот кошмар и начался…

Я припомнил в подробностях, как перешел через Пушкинскую, сел на скамейку и попытался читать книжку… И когда я довспоминался до этого эпизода, я вдруг понял, что вся эта жуткая бомжиада была абсолютно напрасной.

Для меня это был настоящий удар. Я мог умереть за эти два дня раз тридцать, а до меня вдруг дошло, что без всего этого можно было очень легко обойтись.

И именно тогда, сидя в ботве, я впервые засомневался в логических способностях Динозавровича. До меня вдруг дошло, что он совсем не такой непогрешимый, как кажется, и тоже может ошибаться.

Глава 64