– Привет, – удивленно произнес Володька, оглянувшись.
Одетый в потертые джинсы и старую рубаху с закатанными рукавами, он возился с остовом мотоцикла в углу. Крепкий, черноволосый, с огромными мускулистыми руками, Усач здорово смахивал на рабочего паренька из фильмов про революцию.
– Какими судьбами? – спросил он, вытирая грязной тряпкой руку и здороваясь с Андреем.
– Дело у меня к тебе.
– Да? – еще больше удивился Усач.
Когда-то давно они действительно учились в одном классе, но в седьмом Володьку посадили за угон. Мотоциклы и мопеды он угонял и раньше, но в тот раз превзошел самого себя, шутки ради решив покататься на троллейбусе. С тех пор они общались всего несколько раз, хотя и знали все друг о друге, как и все пацаны на Соцгородке.
– Да, Усач, – повторил Андрей, – дело у меня к тебе. Кон-фи-денциальное.
– Бить, что ли, будешь? – подозрительно спросил Усач, отступая к верстаку с лежащим на нем молотком.
– За что? – искренне удивился Андрей.
– А я откуда знаю? Может, свистнул чего-то не то… – все так же подозрительно проговорил Володька. – А как ты меня вообще нашел? Дома, что ли, был? Ирка сказала?
Иркой звали младшую сестру Усача, но Андрей об этом уже не помнил.
– Какая Ирка? – спросил он.
– Сеструха моя.
– А-а… Да нет, Усач, дома я у тебя не был. Я же говорю, дело у меня конфиденциальное. А насчет того, что ты на постой в гараже торчишь, весь Соцгородок знает.
– Да? – спросил Володька, в нерешительности посмотрев на молоток.
– Да, – ухмыльнулся Андрей.
– Так чего тебе от меня надо?
– Дело одно подвернулось, Усач. Как раз по тебе.
– Так бы сразу и сказал, – наконец расслабился Володька. – Что за дело? Бабки платят хорошие?
– Хорошие, Усач.