- Ты больше не выступаешь?
- Провел один бой в феврале. Да и то мог отказаться. Босса можно ругать за многие вещи, но слово он держит. Тот наш бой должен был быть последним в моей карьере. Он помнит об этом. Я свободен, могу уйти в любой момент.
- Чего ж не уходишь?
- Не пришло время… Скажи честно: ты ведь убил бы меня тогда?
Греков кивнул.
- Я так и думал. Значит, я должен быть благодарен, что твои друзья из ФСБ успели накрыть нашу лавочку. Если бы они пришли позже, я был бы трупом. Что же, спасибо!
Они шли вдоль высокой наружной стены. Грек машинально поглядывал на нее, запоминая расположение осветительных мачт, дефекты кирпичной кладки, особенности проволочного заграждения.
- Так просто отсюда не убежишь, - Аттила покачал головой. - Даже не думай!
- Я и не думаю. Просто смотрю.
- Да ладно, чего отрицать очевидное? Я понимаю твое состояние…
Они дошли до двух металлических гаражей, оказались между ними и наружной стеной. Из дома их было не видно.
- Погоди! - Аттила остановился и указал рукой на видеокамеру.
Она была закреплена на осветительной мачте и медленно вращалась вправо-влево. В маленькой выпуклой линзе отражались искаженные предметы. Жужжал электромоторчик.
- Не работает, только видимость создает, - пояснил чернокожий. - Что-то сгорело внутри, а охрана боится Аскольду сказать: он высчитает с них за ремонт. Нашли какого-то знакомого умельца, он обещал разобраться, но приехать не смог, а теперь и вообще не приедет, пока ты здесь.
Грек внимательно посмотрел на Аттилу:
- Ну и зачем ты мне это сказал?
- Потому что я на твоей стороне.
- Слабо верится… Потому что я тебя тогда не убил?
- По разным причинам.
Аттила достал сотовый телефон. Держа «эрикссон» так, чтобы Грекову было видно, какие кнопки он нажимает, набрал знакомый номер в поселке Дубки Сланцевского района.