– Давай яичницу, – согласился Гринчук. – На четыре… нет, пять яиц.
– На вашу долю жарить? – спросил Браток у Полковника.
– Простите? – не понял тот.
– Вы будете яичницу есть? – с невозмутимым видом спросил Браток.
Гринчук резко отвернулся к окну, будто увидел что-то очень интересное.
– На два яйца, – сказал Полковник.
– Только у Юрия Ивановича хлеба нету, – уже из кухни сообщил Браток.
Плечи Гринчук вздрагивали от смеха.
– Смеетесь? – спросил Полковник. – Как вы посмеетесь, когда узнаете, что Владимир Родионыч уже минут пятнадцать стоит этажом ниже и ждет, пока я его позову сюда.
– Ваня! – крикнул Гринчук. – Еще пару яиц жарь. Сейчас снова гость придет.
– У нас так стульев не хватит, – сказал Браток. – И сковороды. Придется два раза жарить.
– Вы как полагаете, – обернулся Гринчук к Полковнику. – Владимир Родионыч любит горячую яичницу или остывшую?
Полковник молча достал из кармана телефон:
– Владимир Родионыч? Можете подниматься. Они уже проснулись, и к ним можно заходить.
– А чего это такой скромный? – спросил Гринчук.
– А он как-то не привык, чтобы всякие прапорщики не впускали его в квартиры всяких подполковников.
– А что – не пускали?
– Владимир Родионыч даже пробовать не стал, человек себя уважает.
В дверь позвонили.
– Вань, открой! – крикнул Гринчук.