– Саша – это имя. А поскольку фамилия у меня Никитин, то и кликуха – Никита, – ответил бармен.
– Понятно, – кивнул Полковник. – Так на бутылочку я располагаю?
– Для друзей Юрия Ивановича, – бармен сделал широкий жест, из которого могло следовать, что он готов весь бар отдать друзьям Гринчука.
– Вы мне когда-то сказали, что таких как Юрий Иванович уже не делают… Он что, сделал для вас что-то очень хорошее? И вы ему платите добром за добро?
– А Гринчук не делает добра, – сказал бармен. – Он просто приходит, когда нужно, берет человека за шкирку и вытаскивает его из дерьма.
– И вас вытащил?
– И меня.
– А ведь у Гринчука не так много друзей, – сказал Полковник. – Вот вы…
– А я ему не друг. У меня не хватит сил быть его другом, – сказал бармен. – Люди жмутся к нему, потому…
– Возле него безопаснее?
– Чушь, – засмеялся бармен. – Он ведь постоянно копается в дерьме, вытаскивая таких как я.
Бармен достал из-под стойки бутылку коньку. Поставил ее пред Полковником.
– Так что же? – спросил Полковник.
– Возле него себя человеком чувствуешь, – сказал бармен Саша Никитин, по прозвищу Никита. – А это сейчас большая роскошь.
Полковник забрал бутылку, положил на стойку, не смотря на протесты, деньги, и вышел.
Возле входа в дом топтался Браток.
Увидев Полковника, помахал ему рукой.
Позвонил Владимир Родионыч и позвал их наверх.
– А ваш бармен, – сказал Полковник Братку, – очень умный человек.
– Не то слово, – сказал Браток. – Не то слово.