Тормоза взвизгнули.
– Вправо давай! – крикнул Ярик.
Грыжа оскалился, оглянулся назад и, надавив на клаксон, потянул машину на поворот. Не обращая внимания на недовольные гудки других машин в правом ряду.
– Засек нас мент, – сказал Ярик.
– Вернуться хочешь? – спросил Грыжа, высматривая, куда подевался «джип».
– Так ведь засек…
– Это ты потом Атаману скажешь.
«Джип», не торопясь, двигался в сторону лесопарка.
– Давай его прямо тут, – предложил Ярик, и снова вытер рот. – Давай!
– Сказано было – на перекрестке. Чтобы как в аптеке.
«… не очко меня сгубило, а к одиннадцати туз!» – взревело вдруг в салоне машины.
Грыжа дернулся. Машина вильнула.
– Козел! – взревел Грыжа и врезал локтем вправо и вверх.
Удар пришелся Сливе в нос.
Так себе удар, если честно. Слива в другой момент и не обратил бы на него внимания, но сейчас… И главное – за что? Он ведь просто хотел включить музыку. Слива любил душевную музыку погромче. А его – в рожу?
Слива почувствовал себя обиженным. А когда он чувствовал себя обиженным, то тут же начинал восстанавливать справедливость.
На словах «Владимирский централ» Слива провел рукой по лицу и обнаружил, что из носу идет кровь. «…этапом из Твери» совпало с нечленораздельным боевым выкриком Сливы.
В машине драться не очень удобно. Водителю в этом смысле повезло меньше других – ему еще и руль мешает. Поэтому Грыжа заметить удар Сливы смог, а отреагировать – нет.
В ухо.
Грыжа смог только дернуть головой, ослабляя удар. Ему еще приходилось вести машину.