– Очень приятно, – пробормотал Миляков.
– Ага, счастье, надо полагать, испытываешь, – Кирилл посмотрел на небо, – погодка – высший класс. Замечательная погодка. Только жить и жить! И умирать, наверное, совсем не хочется. Или как?
– Не хочется.
– А как же с нарушением закона? Честно тебе скажу, мы из организованной преступности. С нами нужно бороться.
Издевается, тоскливо подумал Миляков. Лучше бы уж сразу… Сержант оборвал страшную мысль. Нет. Пусть делает что хочет, лишь бы не…
– А это не мое дело, – сказал хриплым голосом Миляков и откашлялся, – вы же правил дорожного движения не нарушаете.
– Точно, – засмеялся Кирилл, – не нарушаем.
– Тогда у меня нет к вам претензий, – нужно продолжать разговор в таком шутливом тоне.
– Ну тогда и у нас к тебе нет претензий, – Кирилл далеко бросил окурок, – ты сейчас куда?
– На трассу.
– Далеко.
– Может подвезет кто…
– Может. Ладно, я пойду. Некогда мне. Вряд ли ты сейчас поймаешь какую-нибудь машину. Но если тебя снова остановят на дороге, скажешь, что уже разговаривал со мной. Понял?
– Понял.
– Ну и отлично. – Кирилл повернулся спиной к сержанту и пошел к лесу.
Миляков стоял неподвижно, боясь поверить своему счастью. Он провожал взглядом фигуру Кирилла, и на свете не существовало ничего, кроме этого сорокалетнего мужика.
Уже перед самыми деревьями Кирилл обернулся:
– Вась! – крикнул он. – Если тебя остановят наши, попроси, пусть подвезут. Не дрейфь, не тронут.
Кирилл махнул рукой и вошел в лес. Еще несколько минут его было видно, потом и он, и его попутчики скрылись из виду.
Миляков выдохнул, отбросил в сторону сигарету. Повезло. Повезло. Возникло желание плюнуть на все, вернуться к Надежде и напиться как следует.