– Я ему сломал нос и, кажется, организовал сотрясение мозга.
– Это серьезные повреждения…
– У меня не было выбора. Я сказал мадам, что являюсь представителем тех, кто поставлял Фроленкову наркотики. И предупредил, что в их интересах гораздо выгоднее промолчать о моем визите. Сказать, что сержант поскользнулся на лестнице.
– Н-да… – сказал Арсений Ильич.
– Что-то не так? Собака кого-то укусила без приказа?
– Собака сунула голову в медвежий капкан. И свободно могла остаться без головы. И прекратите эти идиотские шутки по поводу собак…
– Хорошо. Но вы же не перестанете вести себя так, будто я у вас на поводке.
– Не перестану. Я честный человек и формулировка, предложенная вами, наиболее точно отражает наши взаимоотношения, – отрезал Арсений Ильич. – Что было дальше?
– Дальше я посетил следственный отдел городского управление автоинспекции и узнал, что все материалы о гибели Мазаева в мае были переданы в Оперативно-поисковый отдел городского управления милиции. В ОПО у меня знакомых нет. Все.
– В смысле?
– В смысле, что почти сразу же после этого у меня случился приступ, и я на автопилоте добрался до аптеки, откуда меня сердобольная аптекарша доставила к себе домой.
– Эта ваша знакомая?
– Да не знакомая она мне вовсе. Вижу ее первый и последний раз в жизни, – взорвался Шатов.
Ему стало страшно, что кто-нибудь, пусть даже тот же самый Арсений Ильич, может связать Виту с Шатовым.
– Не надо так нервничать. Я ведь вам, по большому счету, добра желаю. И просто объясняю вам ситуацию, в которую вы поставили свою новую знакомую.
У Шатова оборвалось сердце:
– В какую ситуацию?
– В нехорошую. Я могу списать только на ваш стресс и высокую температуру то, что вы умудрились привести утром к своему дому хвост. И то, что вы потом его смогли привести к дому вашей новой знакомой.
У Шатова задрожала рука. Кровь бросилась в голову. Он привел за собой хвост? Откуда? От Некрофила? Не может быть. Он был очень осторожен. За ним от дома точно никто не шел. И он не мог проглядеть другую машину на пустой ночной улице.
– Откуда вы это знаете?