Фраера

Прилизанный и равнодушный ко всему происходящему крупье открыл свои карты. У него выпало аж две пары – двойки и валеты.

Я, естественно, сразу проиграл и сбросил свои карты на стол, внимательно наблюдая за Хаммером и черноглазым.

Испытующе переглянувшись, они открылись.

– Каре! – гордо хмыкнул Серёга, показав четыре десятки, но, увидев выпавшую у ниггера комбинацию, почтительно цокнул языком и попросил крупье позвонить в колокольчик, чтобы к нам за заказом подошла официантка.

На столе перед негритосом лежали четыре короля. Потраченная им на покупку карты лишняя фишка не испарилась даром. Выигрыш был приличным.

Впрочем, Хаммер тоже не остался внакладе и с азартным блеском в глазах заграбастал пододвинутые ему пухлым крупье фишки.

Единственным неудачником в этой партии был я…

Глава четвёртая

Роял-флеш

Игра шла как обычно, количество моих фишек то таяло, как снег в апреле, то вдруг резко прибавлялось, но к исходу второго часа их осталось всего ничего.

У Сергея сложилась точно такая же ситуация.

А вот нашему чернокожему соседу по столу сильно везло, и он, с небольшими осечками, планомерно увеличивая количество жёлтых кружочков, надыбал их уже целую кучу. Именно кучу, навалом лежащую справа от него на игровом столе, рядом с открытой пачкой «Парламента», золотой бензиновой зажигалкой и четырехгранным стаканом с шотландским виски.

Кстати, как выяснилось по ходу дела, гость северной столицы вполне сносно говорил по-русски, хотя это безусловно ценное для иностранца качество вряд ли помогло бы ему остаться незамеченным в питерской толпе.

– Похоже, сегодня не самый удачный день для азартных игр, – со вздохом делая ставку, пробормотал слегка захмелевший от пива Хаммер. – А знаешь почему? – Он поднял на меня блестящие глаза и, чеканя слова, со всей возможной серьёзностью сказал: – Не надо было три раза за день здороваться. Я тебя предупреждал, что это плохая примета. Чего лыбишься как клоун? Так оно и есть. Сглазил нам все карты.

– Извини, я, честное пионерское, каюсь. Как только сольём последнюю фишку, немедленно иду посыпать голову пеплом и рвать на себе волосы.

– Вы будете ставить? – пресным голосом осведомился у меня розовощёкий крупье, вытирая стекающий со лба пот извлечённым из кармана брюк носовым платком.

– Куда я, на фиг, денусь с подводной лодки, – лениво ответил я и, особенно не раздумывая, двинул на поле две фишки.

Впервые за сегодняшний вечер я сыграл вдвойне. Это не было желанием одним махом вернуть часть утраченного капитала, а просто жест лёгкой, сидящей где-то в самой глубине сознания, маленькой досады.

– Гулять так гулять? – оценив мой широкий жест, вяло пошутил Павлов, доедая оставшиеся в стеклянной пиалке фисташки и одним глотком допивая желтеющее на донышке бокала пиво. – Ва-банк, значит? И этот игорный маньяк ещё обзывал меня фанатом покера!

Вслед за репликой Сергея за столом как-то внезапно наступила тишина, и все взгляды устремились на молча раскладывающего фишки негритоса.