Венец карьеры пахана

22
18
20
22
24
26
28
30

— Что же ты тогда от такого богатства на Запад подалась? — с иронией спросил Никита.

Вероника понемногу начала оживать, присела на краешек постели, слегка откинула голову, приводя растрепавшиеся волосы в порядок. И, стянув их на затылке в пучок, с некоторым вызовом ответила, глядя Никите в глаза:

— Дура потому что была!

Никита улыбнулся. Самокритика девушки была ему приятна.

— Если бы подобное признание я услышал года три назад, то тогда у нас могло бы сложиться все как-то иначе. Тебе не кажется?

Образовалась секундная пауза, которая необычайно порадовала Никиту, после чего Вероника ответила:

— Я ведь думала, что направляюсь к кисельным берегам, а на самом деле все это были всего лишь иллюзии.

Поднявшись, Вероника слегка потянулась, выставив вперед крепкие груди. Изящно изогнувшись, она подобрала трусики и быстро надела их, слегка присев.

Жаль. Никита рассчитывал на продолжение. Тем более что желание имелось, да и силы не совсем еще иссякли. Как известно, аппетит приходит во время еды.

— В тебе произошли перемены, — сказал Никита, наблюдая за тем, как она натягивает джинсы на круглую попку.

— Вот как? Я подурнела? — спросила она встревоженно.

— Успокойся, дело не в этом. Помнится, раньше ты не признавала трусиков. Это было очень удобно.

— Мило. Спасибо за напоминание. Только в Англии многие мои привычки как-то претерпели изменения. Понимаешь, у этого чопорного миллионера, папаши моего благоверного, заведена традиция ходить по дому в нарядных платьях. Никаких тебе халатиков, ни тапочек на босу ногу. Нельзя даже расслабиться! Как ты себе это представляешь, выходит такая русская девка в халате, да еще и без трусов и шасть себе за обеденный стол! Меня бы просто не поняли! Сам понимаешь. Нет, за ужин они садятся при бабочках. Сначала мне это было интересно, потом сделалось смешно, потом и вовсе стало откровенно раздражать.

— Тяжело тебе живется в Англии… Одни сплошные неудобства.

— И не говори!

Никита заправил рубашку в брюки и заявил:

— А жаль. Все-таки голая попка — это здорово! Помню, бывало, расстегнешь твои брюки, а под ними ничего нет. Приятно!

Вероника повернулась к Никите. Высокая, полногрудая, не баба, а мечта! И такое сокровище шляется где-то за границей. А ведь какой-то нерусский хмырь ее там тискает, по попке мимоходом шлепает, удовольствие во всех позах получает.

— Знаешь, чего мне больше всего не хватало в Англии?

— Чего же? Я-то думал, что там даже птичье молоко есть.