— Слушаюсь, ваше величество.
Глава 2 ГОСУДАРЬ, ТЕБЯ ХОТЯТ УБИТЬ
Курфюрст прусский в честь прибытия гостей организовал пышный прием, куда, кроме самого Петра и ближайших его приближенных, были приглашены наиболее именитые жители герцогства.
На Петра Алексеевича приходили смотреть, как на большую диковинку. Почти каждого восхищал гигантский рост царя, простота его в общении, а дам умиляла горячность, с которой русский государь рассказывал о премудростях плотницкого искусства. Причем каждую из них он непременно зазывал на верфь, где обещал продемонстрировать корабельное мастерство. Женщины закатывали глаза и млели только от одного прикосновения «герра Питера».
Особенно Петру приглянулась молоденькая фрейлина из окружения герцогини. Лицом белая, как снег, и с золотыми пушистыми волосами, она напомнила ему очаровательную Анну Монс. Странное дело — в великом посольстве Петр неожиданно позабыл не только о своих прежних возлюбленных, но даже о покинутой супруге.
Фрейлину невероятно забавляла неправильная немецкая речь царя, и она весело фыркала едва ли не на каждое государево слово. Дело складывалось к тому, что он в ближайшие минуты должен был увести ее в густоту тенистого сада, чтобы наедине с прелестной «пастушкой» постигнуть все премудрости «плотницкого мастерства».
В зал вошел озабоченный Меншиков. Отыскал взглядом среди шумного веселья Петра Алексеевича.
— Чего хотел? — невесело буркнул царь, не отрывая глаз от соблазнительной девицы.
— Государь, наедине бы поговорить.
— Что так? — смерив любимца неодобрительным взглядом, спросил самодержец.
В последнее время Алексашка досаждал невеселыми новостями. Широкая ладонь Петра уверенно опустилась на колено девушки.
— О слове и деле государеве говорить хотел…
— Она не понимает по-нашему.
Лицо девушки было бело-молочным, будто бы накрахмаленным. Внешне она напоминала нарядную куклу, какую можно приобрести на ярмарке.
А хороша, чертовка! Иноземные девки так и липнут к государю!
— Изменщик — окольничий Степан Глебов, как и отписано было князем Ромодановским.
— Вот оно как! — огорчился не на шутку Петр Алексеевич. — А я-то думал, наговоры. Что там?
— Мы тут его малость под пыткой допросили. Так он признался, что сам передал французам, будто бы ты морем надумал ехать.
— Зачем же это им надобно?
— Убить тебя хотят, государь, — тихо произнес Меншиков. — Не могут тебе простить того, что ты у них из-под носа Польское королевство увел.