«Идиоты! – подумал я, – ведь он их все равно выпустит». Палач повернулся в салон:
– Выходите, конечная.
Связанные друг с другом перепуганные дети неуверенно выходили вниз и шли к санитарным машинам, стоящим в отдалении, а Палач смотрел им вслед. Из автобуса медленно выходили последние мгновения его жизни. Их оставалось все меньше и меньше. Он выйдет последним и не успеет даже сделать шага. Палач понимал, что его просто пристрелят.
– Так кто дал команду стрелять в него? – воскликнул я.
– Не горячись, – успокоила меня Светлана, – тебе вредно волноваться.
Федор удивленно посмотрел на журналистку, но ничего не сказал, а продолжил свой рассказ:
– Его бы сама милиция пристрелила. Зачем ей оставлять в живых психа, которого через день упрячут в психушку, а через полгода оправдают как невменяемого? Раз похитил детей – значит, маньяк. С такими надо быть безжалостным. В Москве будет одним маньяком меньше. Хорошо, что еще людей нет, ночь.
Палач вытащил из-за пояса пистолеты и выбросил через дверь на асфальт, не дожидаясь приказа, поднялся с водительского кресла, шагнул к выходу. В этот момент я подъехал к его автобусу. Вижу, кто-то дернул его за руку.
– Дядя!
Это была маленькая девочка, неизвестно почему не вышедшая из салона и непонятно как отвязавшаяся от своей напарницы, которая уже сидела в санитарной машине.
– Дядя, у меня живот болит, возьми меня на ручки.
– Не могу, это опасно. Иди вниз, там тебе помогут.
Девочка требовательно взглянула на Палача:
– Возьми! Они тебя убьют. Они же ничего не знают, – она кивнула на милицейские машины. – А если ты будешь нести меня, они тебя не убьют, потому что испугаются попасть в меня.
Об этом я потом узнал, девочка рассказала.
Повинуясь безотчетному порыву, Палач подхватил своими ручищами невесомое тельце, спустился по ступенькам и пошел к машинам.
– Не стрелять! – рявкнул динамик. – У него на руках ребенок!
Я так и представил себе, что голова Палача кружилась от давным-давно забытого ощущения – он прижимал к груди ребенка! Вечность тому назад… В какой-то прошлой жизни… И вот теперь снова, на короткие мгновения, десяток шагов.
– Постой, Федор, откуда тебе известно, что у Палача были дети? – опять не выдерживаю я.
– Да знаю, ты лучше слушай, – недовольный тем, что я прерываю его Федор продолжает: – Палач сглотнул и хрипло спросил: