Девушка лет шестнадцати, сидевшая у первой двери, быстро выбежала и подбежала к телефонам-автоматам.
Кое-кто из пассажиров молча одобрил ее действия, хотя ни один не встал с места и не приблизился к подростку. Он все так же лежал без движения.
В дежурной части Волгоградского отделения милиции города Москвы сегодня было многолюдно. К вечеру нагрянула съемочная группа одной из многочисленных московских телекомпаний.
– Учтите, – сказал журналист, веселый конопатый парень, – мы реагируем на вызовы не хуже вас. Места в машине найдутся?
Дежурный не ответил. Последнее время он привык к подобным гостям. Это прежний начальник отделения репортеров на дух не переносил, а новый разрешил прийти и съемочной группе телекомпании, и корреспондентке газеты «Проспект Независимости».
Дежурный стрельнул у журналиста закурить, прикинув, что свою пачку сигарет он сегодня вряд ли распечатает. Тихо порадовавшись, милиционер попросил огоньку.
Час назад поступила оперативная сводка: в троллейбусе было совершено разбойное нападение на подростка. Ориентировочно нападавшие скрылись на нечетной стороне улицы Люблинская, у дома № 141.
Задержать их удалось совсем в другом месте – у метро «Волгоградский проспект».
Съемочная группа всем составом удивилась оперативности милиционеров, но, когда задержанных доставили в отделение, немного остыла: у обоих была запоминающаяся, даже броская внешность – короткие стрижки с высоко выбритыми висками и затылками и рубашки с короткими рукавами защитного цвета.
Они не отрицали своей вины.
Почему они избили незнакомого парня и отобрали у него деньги? Потому что он еврей.
Репортер телеканала, обменявшись взглядами со Светланой Рогожиной, корреспонденткой «Проспекта Независимости», задал одному из задержанных вопрос:
– Ты не любишь евреев?
– Я ненавижу жидов.
– А еще кого?
– Кроме русских, всех: хохлов, цыган, косоглазых.
– Судя по твоей прическе, ты состоишь в какой-то группировке или движении. Что это за организация, если не секрет, неонацистская?
– Нет, я принадлежу к «Красным массам».
– А твой друг?
– Тоже.