Рябов, резко развернувшись, стремительно покинул приемную Писарева. Это была пощечина. Двойная пощечина. Одна от Писарева, другая от недоноска-адъютанта. Сейчас Рябову хотелось провести небольшую акцию с автокатастрофой и лично передать соболезнование Писарева жене его помощника.
Подполковник вернулся в свой кабинет и решительно достал из ящика стола чистый лист бумаги. Проведя по нему тыльной стороной ладони, нервной рукой начертал:
Заместителю директора ФСБ
Писареву А. И.
О расследовании дела №…, связанного
с хищением на складе в/ч 14462 боевого ОВ,
и по факту убийства рядовым Никишиным А. Н.
троих военнослужащих.
В результате комплекса следственных и оперативных мероприятий, проведенных совместно с органами МВД…
Скомкав лист бумаги, Рябов бросил его в корзину. Как все чертовски несправедливо, думал он; ведь только что сошел с трапа самолета. Что бы всем событиям не развернуться, когда он собирался в дорогу и летел?.. Смотрел бы спокойно на облака в иллюминаторе, ничего бы не знал. А тут получается, что он был в курсе всех деталей, хотя на самом деле, кроме какой-то поверхностной бодяги, не знал ни о чем. Поиграв на щеках желваками, Михаил Анатольевич уговаривал себя успокоиться: гонор показывать еще рано, пока обеими ногами в дерьме, нечего рыпаться.
Сегодня был явный перебор в отношении подчиненных и начальства. Вынув связку ключей, Рябов подошел к сейфу. Оказалось, что бутылка с коньяком еще наполовину полная. Он наполнил две рюмки и вызвал Кожевникова. Кивнув на убого сервированный стол, он глазами попросил у капитана прощения и выпил свою порцию залпом. Кожевников любил вкус хорошего коньяка, поэтому опорожнил свою рюмку в три-четыре мелких глотка.
«Быстро тебя сделали, – думал он, поглядывая на шефа. – Гораздо быстрее, чем я думал».
Рябов не вызывал сейчас у капитана сочувствия. Пока не вызывал. Потом все станет на свои места: чувство неловкости после обычной служебной размолвки пропадет. «Обстановка стабилизируется», – с интонациями диктора ТВ пронеслось в голове Кожевникова. Он поставил рюмку на стол:
– Хороший коньяк, шеф.
Рябов на секунду-другую поднял на него глаза; улыбнуться он пока не решился.
– Да? – спросил он. – Вообще-то я в первый раз такой покупаю. Название понравилось: «Сократис». Греческий.
Кожевников кивнул: знаю.
– Еще? – предложил Рябов.
Капитан отказался, они не так давно начали работать с подполковником, и с выпивкой он решил повременить. Рябов, убрав коньяк в сейф, вернулся на свое место.
ebooksa