Директива - уничтожить

– Никишин Антон Николаевич, 1977 года рождения, родился в Москве, окончил среднюю школу, состоял в спортивном обществе «Динамо», кандидат в мастера спорта по самбо. До призыва на военную службу имел несколько личных встреч с военкомом своего района: просил направить его в войска спецназначения. С той же просьбой обращался в муниципальный округ Войковский и Северный административный округ. До призыва проживал с матерью, отца нет, характеристики из школы и общества «Динамо» положительные. Вот полюбуйтесь, – Рябов положил перед полковником несколько листов. – Никишин взял билет на автобус до Ульяновска – в автобусе его не было. Он пытался взять билет на теплоход до Волгограда – билета без паспорта ему не дали. Этот случай доказывает, что Никишин явно сбивает нас со следа и начинает с нами игру. Все же на теплоход в Саратове вошла наша группа, там его не оказалось. Поездом он хотел уехать в Москву, подробно расспрашивал, как это можно сделать. Кассирша сказала, что он хотел договориться с проводниками. До сих пор проверяют все поезда; пока Никишина не обнаружили. Наконец, в аэропорту…

– Достаточно, – перебил его Кравец, не взглянув в бумаги. – Сколько он прослужил?

– Один год и три месяца.

– Такое чувство, что десять лет и три года.

– В этой части очень хорошая теоретическая подготовка, фактически здесь учат разведке. А Никишин как раз и служил в разведроте.

– Вы беседовали с кем-нибудь из сослуживцев, кто был с ним в дружеских отношениях?

– Да, я говорил с несколькими. Неуставных отношений в части вроде бы нет, тем более что Никишин прослужил больше года. А вот младший сержант Малышев – они из одного взвода – сказал, что у Шляха и Никишина были натянутые отношения.

– Шлях – один из погибших?

– Да, прапорщик, считай ровесник.

– Корни у этой неприязни есть?

– Есть. Дело в том, что Шлях как бы застрял на границе срочной службы и сверхсрочной, когда подписал контракт. С одной стороны, он имеет офицерскую должность, а с другой – всего лишь на пару лет старше. Понимаете, о чем я хочу сказать? Если более образно, то он даже не «дед» на солдатском жаргоне, а «прадед». Визуально это никак не проявлялось. Во всяком случае, жалоб на Шляха не поступало.

Кравец кивнул: продолжайте.

– Шлях был одним из лучших бойцов в части по рукопашному бою, Никишин – нет, но он был крепким орешком. Малышев рассказывал, что Антон иногда терял сознание на ковре, но все же не сдавался, а Шлях от этого заводился. И предпочитал брать в спарринг-партнеры именно Никишина. Как-то наш беглец сказал Малышеву, что когда-нибудь он убьет Шляха. Хотя не это самое интересное. Нам удалось выяснить, что незадолго до этого происшествия Никишину дважды предоставляли увольнительные отпуска в дневное время.

– Увольнительные редкость в этой части?

– В общем, нет, правда, пойти практически некуда. А Никишину давали увольнительные по факту приезда к нему знакомых. В журнале на КПП эти знакомые, как и положено, были зарегистрированы. Их имена – Бекмерза Албаков и Шамсудин Мараев.

Кравец, хмыкнув, с сомнением покачал головой.

– Вот как?

– Да, Роман Семенович, именно так. Оба, и Албаков, и Мараев, чеченцы. Сейчас их фамилии в работе, пытаемся установить, принадлежат ли они к какой-нибудь чеченской диаспоре или являются членами незаконных вооруженных формирований.

– Как-то неаккуратно они отмечались на КПП.

Рябов развел руками.