Директива - уничтожить

– Я понимаю вас, – начал замдиректора ФСБ Писарев, но Премьер резко перебил его.

– Ни черта ты не понимаешь! – Он гневно вскинул кустистые брови. – Что происходит вообще?! Второй взрыв! Ты понимаешь, что не сегодня-завтра долбанет еще один? Ну ты ж профессионал, твою мать! Ты в жизни не видел ни одной бумажки с грифом «Для служебного пользования»! У тебя везде «Совершенно секретно»! Даже в туалете. Может, хватит валять дурака, пора начать работать? Конкретно. Ну?

Писарев молчал, гоняя крутые желваки на щеках. Злился он сейчас не на Премьера, а на Рябова. Для Департамента «А»[8] нужны были сведения, которыми располагал подполковник, но тот как в воду канул.

Послушав молчавшую трубку, Премьер бросил ее на рычаг и тут же связался с Береговым.

– Зайди ко мне, Валентин, – коротко сказал он.

34

Ритмичное дыхание телохранителя у двери начало действовать на Антона подобно гипнозу. Он несколько раз сглотнул, чувствуя в ушах характерное пощелкивание. Вслед за этим различил в коридоре еле слышные шаги. Антон представил себе коридор. От двери кабинета Дробова он протянулся метров на восемь и заканчивался широким окном. Здесь шла вниз короткая лестница с четырьмя ступеньками, она вела на небольшую площадку с выходом во двор. Там, под бетонным козырьком, была еще одна площадка и пара ступеней.

Шаги на секунду затихли, и Антон услышал звук открываемой двери. Почти одновременно с Дробовым он слегка повернул голову и увидел входившего в кабинет человека. Принимая прежнюю позу, Никишин уже ясно представлял позицию телохранителя. Тот стоял справа от двери и на два шага впереди нее. В том ракурсе, в котором Антон зафиксировал охранника, казалось, что дверь открывается прямо на него, однако это был обман зрения.

Кочетков почти вплотную подошел к столу и остановился. Антон при желании мог дотянуться до него рукой. Хорошо. Это уже лучше, чем минутой раньше.

Дробов поднял на Кочеткова холодные глаза:

– С Аллой вы сработали хорошо, молодцы, в дальнейшем я хочу видеть только такую работу.

Подрывник в ответ на благодарность генерала пожал плечами.

– Бери А-232, Родион, и грузи в мою машину. Пора приступать к работе. Спешка нам ни к чему, однако будем действовать по обстановке. Пусть у тебя все будет готово заранее.

– А вы?

– Я присоединюсь к тебе минут через пять-десять. Мне нужно закончить разговор.

Дробов, переведя взгляд на Антона, улыбнулся уголками губ.

Антон сидел неподвижно, устремив отсутствующий взор поверх головы Дробова – как тогда, когда Шлях наставил на него два ствола, а он вытягивал из ножен штык. Однако сейчас он считал. Считал шаги Кочеткова, который медленно развернулся и прошел мимо. Мысленно проведя линию от себя до телохранителя, он ждал, когда Кочетков на несколько мгновений закроет его, подходя к охраннику почти вплотную. Для этого подрывнику нужно сделать пять шагов. Три он уже прошел. К тем полутора секундам, которые будут необходимы охраннику, чтобы обнажить ствол и произвести выстрел, Антон приплюсует себе в актив еще около секунды, а это целая вечность. Мгновенная слабость накатила волной и так же резко отпустила. Антон весь подобрался, как перед прыжком с парашютом. Команду «Пошел» он себе отдаст, когда Кочетков заблокирует директрису.

Сейчас?

Нет, еще один шаг.

Чтобы не потревожить телохранителя заранее, Антон избегал оглядываться. Сделай он любое движение, и охранник, которому Кочетков перекроет обзор, скорее всего отклонит корпус или голову, чтобы проследить за Антоном. Видя, что пленник уже долгое время сидит совершенно неподвижно, охранник не шелохнется. Да к тому же при повороте головы Антон потеряет драгоценные мгновения, ибо ему придется снова поворачиваться к Дробову.