Он плавно развернул самолет в том направлении, которое должно было привести их обратно к старой «финке». Паркер злился по многим поводам, и не последним из них был Харви.
— Ты участвовал в воздушных боях, — сказал он австралийцу.
— Откуда ты узнал?
— По тому, как ты управляешь этой машиной. Вьетнам? РААФ летали во Вьетнаме. Сжег напалмом деревушку-другую?
Харви выглядел так же мрачно, как и сурово.
— Я был юнцом. Только-только двадцать. Я верил, когда мне говорили: «Это же просто желтый народец. Не такие, как мы. Не вполне люди».
«Не вполне люди» собрались в квадратном бараке, по крайней мере те из них, кто «нес ответственность» — именно так они воспринимали себя, а не как старших офицеров. Большинство из них сидели в деревянных креслах вокруг стола. Команданте, сидя в центре, закашлялась, убрала самокрутку и смахнула крошки черного табака со своих тонких оранжевых губ.
— Даниэль?
Смуглый красивый мужчина под тридцать пригладил свои блестящие черные усики, прежде чем заговорить.
— Регистрационный номер. Это «бивер», принадлежащий австралийцу Харви.
— Тот, который опрыскивал поля после нападения пять лет назад?
— Верно.
— А что он делал в этот раз?
— Фотографировал. Вы могли заметить камеру.
Команданте вздохнула.
— Это может нам помочь?
— Реально — нет. Это поможет им. Во многом.
Эстер, негритянка из Брикстона, высказалась обрывочно:
— Мы должны были предусмотреть это...
— Что... и сбить его? У нас больше нет «стингеров». Правительство Чаморро отобрало их у нас.