— Я заметил, — согласился Маршал.
— Мне-то кто-нибудь разжует, что к чему? — спросил Белый. — Кто такие качки, которые только что слиняли?
Когда Белый, уходивший последним, закрыл за собой дверь, Маршал некоторое время сидел неподвижно. Через три дня он узнает о деле все. Правда, ему не нравилось, что в течение сорока трех минут они будут уходить с золотом. Пусть по ручью и засыпав следы после налета кайеннской смесью — старое, испытанное средство, чтобы сбить собак со следа, — но уходить. Чтобы не поселить волнения среди сообщников, он придумал сказочку о воздушных ямах, которые якобы заглушают сигнал радиоволн. И ему поверили. Но сам Маршал знал, что это не так и уже через семь минут центр найдет пеленгом автобус и примет меры. Нажать кнопку тревожной связи старший охранник не успеет. «Правда, при условии, что он будет убит, — возразил себе Маршал. — Стрелять по видимым мишеням одно. Стрелять наугад по движущемуся, пусть на малой скорости, но все же движущемуся автобусу — совсем другое. Правда, Олич уверяет, что пули попадут в охранников».
Он вытащил из-под кровати завернутые в брезент пять внешне похожих на противотанковые ружья времен Отечественной войны винтовок с откидывающиеся для стрельбы с упора ножками. По маркировке понял, что винтовки изготовлены в. Японии. Патронов к каждой было по три. «В сущности, это уже много, — усмехнулся он. — Для повторного выстрела времени просто не будет». Поставив ножки винтовки на стол, прицелился в дверь, которая вдруг стала открываться. Он сдернул винтовку со стола и замотал ее в одеяло. В комнату вошла Ника. Она посмотрела на него странным, испытующим взглядом.
— Что случилось? — Маршал подошел к ней. — Что-нибудь с Алексеем?
— Нет. Я все слышала, — сказала девушка.
— И что? — улыбнулся он. — Пойдешь заявлять в милицию?
— Нет. — Она опять покачала головой. — Я хочу участвовать в этом.
— Вот как? — весело удивился Маршал. — В качестве кого? Может, вместо Белого? — Перестал улыбаться и серьезно проговорил: — Иди домой. И забудь все. В противном случае у Алексея будут большие неприятности. Тебе, может быть, он безразличен, но он тебя любит и за свою сестру готов черт знает на что. Иди! — Он нетерпеливо махнул рукой на дверь. — Я хочу спать.
— Я займу у тебя, самое большее, полчаса, — упрямо сказала Ника. — Выслушай.
— Что решил? — спросил Вячеслав Толика, который понуро смотрел на свежую могилу.
— А что решать? — тусклым голосом проговорил тот. — Уезжать надо. Двенадцать миллионов есть. Заработал. Заеду к Нике в Сусуман, и уедем.
— Одного оставляете, — сказал Орехов. — Мужики, бульдозеристы, тоже в разные стороны. Может, останешься? — с надеждой спросил он. — Пару человек найдем и звеном поработаем. Все-таки мы друг друга знаем и, как говорится, через беду вместе прошли. Ну так как?
— Не могу, — помотал головой Анатолий. — Если честно сказать, не то что боюсь, просто как-то на душе погано. Да и устал я здорово.
— Вообще-то я тоже, — кивнул Орехов. — Ну, ладно. Ты когда уезжаешь?
— Завтра из больницы выписываюсь. Уколы да перевязку в любом медпункте сделать можно.
— Тоже правильно, — согласился Вячеслав. — В больнице сейчас лежать себе дороже.
Олич осмотрела подготовленную площадку и довольно улыбнулась.
— Когда будет совсем готова? — спросила она грузного человека в соломенной шляпе.
— Как вы велели, — хрипло отозвался он. — Материалы подвезут сегодня. Архитектор разметил под котлован.
ebooksa