— Собака что ли сдохла? — прохрипел он, остановившись. Оперся рукой о стену. Она была теплая, с толстым слоем спекшейся грязи.
— Сейчас увидишь, — пообещал Владимир. — Эй, Брюс, это я иду! — крикнул он.
— Вижу, что орать. — В десяти метрах от них в сетке падающего сверху света возникла низкорослая фигура.
Белов сделал над собой усилие и пошел, с трудом переставляя ноги.
— Где? — спросил своего бойца Владимир.
— Тут. — Брюс, очевидно, прозванный так за монгольскую внешность в честь героя гонконгских боевиков, отступил в сторону, освобождая вход в отвилок.
Запах шел именно оттуда. Белову показалось, что он кожей ощущает его тугие, вязкие волны.
— Куда потом ушли? — Владимир замер на пороге.
— До следующего люка. — Брюс махнул рукой. — Там следов навалом. Через люк — во двор. Я смотрел — стройка, жильцов нет.
— Молодец, — кивнул ему Владимир. — Пойдем, полюбуемся. — Он впервые за все время пропустил Белова вперед.
Короткий отвилок привел на круглую площадку, метров пять в диаметре. Потолок здесь был высокий, затянутый сверху толстой решеткой. По периметру стен чернели входы в другие отвилки. Большего в полумраке рассмотреть не удалось. Пришлось включить фонарик.
Увидев то, что было на полу, Белов дрогнул, луч света косо ушел вверх. Владимир включил свой, твердой рукой направил луч на пол.
— Смотри! — приказал он хриплым голосом. Пять трупов лежали в ряд. В свете фонарика, четко выделяясь на фоне алого месива, белели кости черепа и кисти рук.
Владимир вышел из-за спины остолбеневшего Белова, обошел трупы, продолжая держать их в круге света.
— Я такого в Чечне насмотрелся, Игорь Иванович, — вкрадчиво произнес Владимир. — А тебе по кайфу? Такие, блин, у вас тут учения! — Он резко вскинул фонарик, ударив светом в глаза Белову.
Ноги у того подкосились, он рухнул на колени, успев одной рукой опереться на руку. Затряс головой, словно приходя в себя после нокдауна. Горло сдавило стальным обручем.
— Бляди! — простонал Белов и захлебнулся кашлем.
Владимир молчал, воткнув ему в лицо луч фонарика. Потом скользнул им по трупам у своих ног.
— Выходит, не знал, — сказал он тихо. — Поэтому я твоего гаденыша сюда и не повел. Я бы его, суку, по стенам здесь размазал! Учения… Конспиратор!
Белов застонал от боли, распирающей виски. Сел, поджав под себя одну ногу.