Черная Луна

Отца Насти привезли из Новосибирска в гробу. Сердце не выдержало. Не перед кем было повиниться, оправдаться, что Настька сама сделала все, чтобы попасть под бандитские пули. Столетов понял бы, не один год отпахал «важняком» в союзной прокуратуре, а Белов рассказал бы ему все, о чем знал и о чем только догадывался… Понял бы, конечно. Простил бы — навряд ли. Обещал же Белов беречь девчонку до приезда отца и не сдержал слова. На похороны Столетова он не пошел. Сидел в машине и ждал, пока отыграет оркестр и выйдут из ворот люди, увезут друзей три автобуса, а бывших начальников Столетова — черные машины с мигалками. Только тогда вошел на кладбище, по следам на снегу отыскал свежую могилу, сгреб промороженную землю в комок и медленно высыпал поверх венков…

Белов с трудом проглотил тягучий шоколадный ком, запил остро защипавшей горло «Фантой». Слезы выступили сами собой. Взял банку в другую руку и заледеневшими, как тогда на кладбище, пальцами протер глаза. Димкины глаза прятались за темными стеклами, и Белов не знал, что у того сейчас на душе у Белова было гадостно.

— Что за книжка? — спросил он, чтобы отвлечься от воспоминаний.

— На любителя. — Дмитрий пристроил кейс между ног, свободной рукой раскрыл книгу. — Оглавление интересное, Игорь Иванович. Методика вербовки, составление психологического портрета, способы добывания информации, ведение досье. Даже методики проникновения в психику есть. А дальше в серии… — Он перелистнул страницу и подставил книгу почти под нос Белову.

— «Совершенный снайпер: методы, подготовка, тактика», «Тактика антитеррористических подразделений», «800 приемов боя китайской триады», «Подготовка боевого пловца», — прочел Белов вслух. Машинально отхлебнул из банки. — Не кисло.

— Брать будете? — без особой надежды в голосе поинтересовался хозяин лотка.

— В другой раз. — Дмитрий положил книгу, подхватил кейс. — Погреемся на солнышке?

Они подошли к стене выставочного зала. Достали сигареты. Дмитрий снял очки, сунул в нагрудный карман.

«Правильно, — подумал Белов. — А то тебе только парашюта за спиной не хватало. Боец невидимого фронта!» — Что-то в Дмитрии раздражало и настораживало одновременно. Что именно, Белов никак не мог понять, и от этого еще больше злился.

— Понравилась книжка? — Дмитрий выпустил дым, отвернувшись в сторону, успев при этом срисовать пристроившегося в пяти шагах дядьку провинциальной наружности.

— В застойные годы, если бы у кого-то в библиотечном формуляре нашли такие книжки, дело оперативной разработки организовали бы в два счета. С такими интересами две дороги: или применять таланты на благо родного государства, или по странному стечению обстоятельств оказаться в глубокой провинции под надзором территориалов. А они страсть как потенциальных террористов любят. «ДОН»[9] по нему можно тянуть, пока голубь сизый не помрет от старости. Карьера оперу, ведущему дело, гарантирована.

— Это операм. А читателю прок есть, как считаете?

— Черт его знает. — Белов пожал плечами. — От человека зависит. Если данные есть и ума хватит не светиться раньше времени, то года за два может выйти толк. Психология — наука гуманитарная, можно изучать якобы для общего развития, не подкопаешься. Каратэ и прочее у нас теперь не запрещено… Со стрельбой еще проще: купи «воздушку» в любом ларьке и отрабатывай навыки где-нибудь в лесочке или на стройке. А если уж совсем приспичит, можно добровольцем съездить, благо, есть куда. В итоге из двух сотен, кому такие книжки в душу запали, получаем одного боевика-одиночку экстра-класса. Кто, кстати, книжки кропает? Я что-то не запомнил.

— Бывший полковник ГРУ. Пишет под псевдонимом, — с ходу ответил Дмитрий.

— Яйца оторвать мало, — пробормотал Белов, вылил остатки из банки в рот, смял жестянку и точным броском отправил в урну. — Но с другой стороны, фигня все это.

— Почему? — удивился Дмитрий.

Белов сознательно выдержал паузу, давая Димке возможность не вытягивать из него ответ и переключиться на другую тему. Но тот молчал и ждал. Белов мысленно перепроверил сложившуюся в уме мозаику. Вязалось все: и показная мужиковатость Дмитрия, и набитые костяшки на кулаках, чего раньше не было, и этот змеиный холодок в глазах. Его странную зажатость в разговоре с бывшим горячо любимым шефом Белов решил оставить напоследок. Интуиция подсказывала, что за ней и скрывается главное.

— Потому что я имел в виду талантливого террориста. А любой талант — самодостаточен. Хрен он попадет в ваши сети. У него врожденная антипатия к стаду. Соответственно, ни в какие ветеранские организации, лево-право радикальные партии и прочие ловушки для лопухов его не заманишь. Он сам по себе. Будет пестовать в себе талант, шлифовать его день за днем. А потом выйдет на тропу войны. Только не будет на него ни учетов, ни оперданных. Мистер Икс, Чикатило и Карлос-Шакал в одном. Почувствуйте разницу, как говорят в рекламе. Вот тогда вы все раком и встанете.

— Мы? — сыграл интонацией Дмитрий, давая понять, что Белов невольно вычленил себя из стройных рядов тех, кому при удачном акте «центрального террора» светила подобная поза.

— Конкретно, ты, Дима. — Белов с садистским удовольствием захлопнул капкан. — Потому что по антитеррору в своей конторе работаешь без году неделю, но уже мечтаешь о громком деле. Я же пока вижу, что тебя спецподготовкой как пыльным мешком по башке трахнули, а ума от этого не прибавилось. Подумай пока, я мигом.