Захаров снова вскинул оружие, но стрелять не стал, так как понял, что девушка не опасна. Она едва не споткнулась о труп Боотура и побежала к мертвому Нурсуну. Опустилась перед ним на колени и уткнулась головой в его затылок.
– Дя-а-дя, дя-а-дя, – бормотала она.
Вдруг ее тоскующий взгляд упал на ружье, которое выронил Нурсун. Она медленно протянула к нему руку и, взяв за ремень, поволокла к себе.
– Я убью тебя, – четко проговорила она, направив ствол на Захарова. – Дядя Нурсун учил меня стрелять. Я белку в глаз бью, так что не шевелись.
– О, еще одна сумасшедшая, – ухмыльнулся Захаров. – Я не хотел стрелять в твоего родственника, – громко сказал он, – но он ведь тоже убил человека. И потом, он же сумасшедший… Рано или поздно ему пришел бы каюк.
– Он не нарочно, – ответила Куырсэн, держа Захарова на мушке. – Он хороший…
Палец Куырсэн дрожал на спусковом крючке.
– Опусти ружье, Куырсэн, – раздался четкий голос.
Куырсэн вздрогнула. Из-за избы вышел Егор. Повисла пауза. Все немного растерялись.
– Опусти, – повторил внушительным тоном Егор, – я тебе говорю…
Куырсэн отрицательно помотала головой. Ее палец, съехавший с курка, снова уверенно лег на него. Она держала двустволку нацеленной на Захарова, а тот продолжал глумливо усмехаться.
На лбу Куырсэн, несмотря на морозное утро, выступила испарина. Карагодин начал отклоняться вправо, стараясь обойти приближавшегося Егора с фланга. Оставив Митрича на попечении Владика, к избе на снегоходе подъехал Эдик. В лицо Егору ударила мощная освежающе-колючая волна снежной крошки.
– Мы там старика пытаем, а он здесь, мудила… – заулыбался Эдик.
– Закрой пасть, – истерически взвыл Карагодин.
– Послушай, что говорит тебе твой е..рь, – восковое лицо Захарова плыло перед Куырсэн как в тумане.
Слезы, полившиеся из глаз, мешали ей целиться. Захаров был начеку. Он следил за пальцами Куырсэн и в то же время позволял себе нагло шутить и смеяться.
– Видишь, убить человека не так уж просто, особенно слезливой бабе!
– Перестаньте ее провоцировать! – вскипел майор.
– А вам бы, наверное, жутко хотелось, чтобы она меня пришила, – парировал Захаров.
Майор закусил губу от досады.