– Давайте, – равнодушно пожал плечами Щеглов.
– Я бы хотел, чтоб мои показания против Кузьменко не остались незамеченными.
– А я тут при чем? – недовольно поинтересовался Щеглов и жестом пригласил батюшку сесть. – Есть Скобцов, есть тот же Карнаухов, к ним и обращайтесь.
– Да они и так все знают!
– Ну и прекрасно, – печально, одними уголками рта улыбнулся Щеглов. – Что вам еще надо?
– А, помнится, вы искали убийцу милиционера, – язвительно напомнил отец Василий. – Переживали… меня вон даже ненароком подставили. А убийца не только известен, но и спокойно ходит на свободе.
– Я и сейчас правую руку отдам, чтобы этого мокрушника взять! – внезапно вскипел Щеглов. – Но только если вы имеете в виду Кузьменко, то у него, блин, алиби! Железное! Титановое, черт побери!!!
– Как так алиби?!
– А что ж вы думаете, после всего, что вы карнауховским операм наговорили, майора Кузьменко десять раз не проверили?! Шестеро свидетелей подтвердили, что он провел всю ночь с ними, за полторы сотни километров от банка!
– А кто свидетели? – спросил священник. – Офицеры?
– Естественно, офицеры, – уже успокоившись, вздохнул Щеглов. – Так что идите, отец, работайте, и не забивайте себе голову всякой ерундой. Вон, и так уже некоторые говорят, мол, тронулся наш батюшка головкой!
Священник внимательно посмотрел Щеглову в глаза и вдруг отчетливо понял – глава администрации боится. Трудно сказать, чего именно и почему, да только уж страх отец Василий распознавать научился хорошо и тоже мог дать кое-что на отсечение, что Щеглов с ним искренен не до конца.
– А вы как, Николай Иванович, крещены? – неожиданно даже для себя спросил он.
Глава администрации непонимающе уставился на священника.
– То есть? – И вдруг налился малиновым цветом. – Разумеется, крещен… А с чего это вы вдруг спросили?
– Исповедаться бы вам да причаститься, – нравоучительно произнес отец Василий. – Вот и бояться бы меньше стали.
– А с чего вы взяли, что я боюсь? – оторопело спросил Щеглов и мгновенно стал красным как рак.
– Это видать, – пожал плечами священник и понял – он попал, что называется, в десятку, хотя Щеглов не признается в этом ни за что. – Вы приходите в храм, Николай Иванович, – он поднялся со стула. – А то и ко мне домой. Поговорим…
Щеглов тоже приподнялся со своего кресла, да в таком положении и застыл, провожая священника растерянным взглядом до тех пор, пока тот не дошел до дверей и не скрылся в приемной.
Отец Василий медленно шел по зеленой аллее в направлении храма и думал. Если верить Щеглову, кое у кого уже возникли сомнения в здравомыслии священника, и это ему не нравилось, но то, что произошло в Усть-Кудеяре за минувшую неделю, и впрямь отдавало бредятиной.
ebooksa