– Если уже не сдал.
Исмаил хмыкнул, покачал головой, забрал с журнального столика недопитый кофе и направился в одну из комнат. Он уходил молча, но вся его спина выражала такое негодование, такое презрение…
– Если тебе нужно убежище, – в самых дверях внезапно развернулся он, – мой дом – твой дом. Если нужна защита, я всю слободу под ружье поставлю! Но не смей говорить таких вещей! Правоверные неспособны сдать своего муллу ни-ко-му! Ты хорошо расслышал, что я сказал?! Ни-ко-му!
– Прости меня, Исмаил, – остановил его отец Василий. – Я, наверное, неправильно выразился. Но это другие люди, понимаешь? Им безразличен и ты, и я. Это просто другие люди, и они не твои прихожане.
– Ты Скобцову звонил? – снова отставил кофе в сторону мулла.
– Забыл! – охнул священник. – Сейчас! От тебя позвоню! – Он поискал глазами телефон. – А! Вот он! Сейчас! У Бугрова мобильник сломался. А потом я забыл… Понимаешь, какое дело? Забыл!
Он стремительно набрал номер начальника местной милиции. В трубке послышались короткие гудки: «Занято!»
– Ну-ка, ну-ка, а это еще кто такие? – насторожился мулла и подошел к окну.
Священник приподнялся. Во дворе муллы стоял до боли знакомый «Гранд Чероки», а рядом сверял номер дома с написанным на бумажке… Макс.
– Это они! – выдохнул священник. – Сматываемся!
– Подожди! – Исмаил никак не мог поверить, что его друг оказался прав. – То есть как так сматываемся?! Это мой дом! И это мой район! Это – татарская слобода! Да я щас позвоню, и через две минуты сюда сто человек прибежит!
– У тебя уже нет этих двух минут, – покачал головой отец Василий. – Но я надеюсь, что хоть запасной выход у тебя есть.
Исмаил задвигал челюстями.
– Ты поступай как знаешь, Мишаня, а я перед какой-то паршивой братвой не отступлю!
Отец Василий застонал – эта исмаиловская братва его уже достала! Ну вот только же вчера сидел мулла у стеночки, как ягненок, и смотрел, как лупят по мордасам такого же правоверного, и, наверное, ждал, что вот-вот очередь дойдет и до него. А теперь куда там! «Не отступлю!»
– Некогда, Исмаил, героя из себя корчить! – схватил он его за руку. – Себя не жалеешь, меня пожалей!
Но муллу как заклинило.
Макс уже подошел к двери.
Священник бросил Исмаила, подбежал к журнальному столику, перевернул его и в два приема отделил полированную увесистую ножку.
– Держи! – кинул он ее Исмаилу. Тот поймал.
ebooksa