Бандитский спецназ

Дыбин в союзе с ментовским полковником действовал с такой наглостью, о какой Роговский и подумать не мог. В максимально короткий срок его люди ограбили ночной клуб, расстреляли троих подчиненных Быка и, что бесило Роговского больше всего, сожгли его квартиру, до смерти перепугав жену. И он ничем не мог ей помочь! Он вынужден был оставить ее одну разбираться с пожарными и милицией, заставив сказать, что его самого сейчас нет в городе.

Роговский понимал, что подвергает супругу большому риску, но забрать к себе молодую жену у него не было никакой возможности. Он должен был на время исчезнуть, оставив жену под возможным ударом со стороны Дыбина. Но Бык надеялся, что его худшие опасения не оправдаются. В противном случае Роговский поклялся жестоко отомстить бывшему союзнику за каждый волосок, что упадет с головы его супруги.

В кабинете управляющего, предварительно отправленного подальше, собралось несколько человек. Это были командиры звеньев из бригады, возглавляемой Лысым. Остальная братва ожидала в холле решения начальства, чтобы потом немедленно приступить к действию.

За столом, прямо напротив Роговского, сидел перебинтованный Лысый. Это именно в его голову пришелся первый заряд картечи, выпущенный из обреза одним из налетчиков на ночной клуб. За мгновение до выстрела Лысый интуитивно понял, что сейчас произойдет, поэтому успел отпрянуть в сторону. Ему повезло – заряд картечи, направленный прямо ему в лицо, прошел вскользь, оторвав кусок уха и оставив на левой стороне лица безобразные борозды.

Доктор только что закончил осматривать его, и наркоз после перевязки еще действовал. Именно поэтому на забинтованной физиономии Лысого не отражалось и малейшего следа боли, которую должен испытывать человек после такого ранения. Лишь руки бригадира Роговского мелко тряслись, выдавая сильнейшее нервное напряжение. Лысый со злостью стукнул кулаками по столу.

– Мать их всех ети! – рявкнул он. – Каждого найду и, в натуре, своими собственными руками так изувечу, что ни один пластический хирург, блин, рожу в порядок не приведет. Чисто уродами сделаю всех!

– Кто тебя так? – сочувственно поинтересовался кто-то из братвы.

– А я знаю, в натуре?! – заорал Лысый, поворачиваясь к сердобольному гоблину. – Недоноски какие-то! Двоих мы уложили. Вон, можешь поинтересоваться. Они в подсобке в мешках упакованы. А два других козла ушли. Костю еще, суки, мочканули!..

– Ты хоть рожи у них рассмотрел? – спросил Роговский.

– Какие рожи, блин? – продолжал кричать Лысый. – Какие рожи, когда мне стволы прямо в морду смотрели, в натуре!

Роговский, не меняя выражения лица, поднялся с кресла и, перегнувшись через стол, притянул к себе Лысого за воротник. Тот зашипел от боли, но сопротивляться не посмел. А Бык, приблизив свое лицо вплотную к забинтованной физиономии бригадира, ласково проговорил:

– Толечка, я прекрасно понимаю, что у тебя нервы расшатаны. Но очень тебя прошу: держи себя в руках. А если ты еще раз посмеешь на меня заорать, то потом горько пожалеешь, что картечь вскользь по твоей роже прошла. Ясно?

Лысый не ответил. Изменившись в лице, он лишь кивнул головой. Бык удовлетворенно улыбнулся и опустился обратно в кресло. Лысый, вновь почувствовав свободу движений, пригладил рукой короткие взъерошенные волосы и отвернулся в сторону, стараясь не смотреть на своего босса. Несколько секунд в кабинете царила тишина, а затем Роговский прокашлялся.

– Думаю, сейчас – самое время ввести в курс дела всех собравшихся. Для начала пригласите сюда этих олухов-охранников. Пусть они расскажут всем, что произошло сегодня в клубе.

В просторном кабинете управляющего горела лишь одна настольная лампа. Роговский повернул ее так, чтобы его лицо полностью оставалось в тени. Сейчас ему меньше всего хотелось, чтобы посторонние люди знали о его участии в этом деле. Уклониться от участия в сходняке Бык не мог. Но зато в его силах обезопасить себя так, чтобы ни один человек, попавшись ментам в руки, не смог его опознать. А несколько верных братков скорее сядут на десяток лет, чем сдадут его ментам.

Охранники ничего существенного о нападении на «Золотую подкову» добавить к уже известному не смогли. Лишь тот, что стоял внизу на служебном входе, довольно подробно описал личности всех нападавших. Впрочем, это тоже ничего не дало. Тех, кто совершил налет на клуб, по этому описанию не узнал никто из присутствующих. Получалось, что либо Дыбин нанял людей со стороны, либо уже давно готовился к войне с Роговским и увеличил численность своей бригады, наняв неизвестных киллеров. Роговский скрипнул зубами. Как же это он, обычно такой недоверчивый и осторожный, смог проморгать заговор у себя за спиной?!

О нападении в кафе «Варяг» и вовсе никому ничего не было известно. При других обстоятельствах Бык тут же бы связался с ментовкой, но сейчас он этого сделать не мог – Дурнов его предал, и на помощь милиции теперь можно было не рассчитывать. Некоторые подробности о пожаре в собственной квартире Роговский узнал от жены по телефону, но говорить о них на сходняке не стал, ограничившись лишь упоминанием самого факта поджога. Все присутствующие выслушали эту новость в гробовом молчании. Роговский усмехнулся, пытаясь выглядеть максимально хладнокровным.

– Итак, мы имеем: предательство Дыбина, его сговор с Дурновым, четыре трупа, раненого Лысого, ограбление ночного клуба и мою сожженную квартиру, – проговорил он. – Пока вы тут собирались, я приказал надежным людям ответить Дыбе налетом на его казино «Пальмира». Приказ был – не стрелять, но ребята немного погорячились и замочили двух братков из бригады Купона. В общем, кое-какие потери мы компенсировали. Что будем делать дальше?..

У Роговского на сходняках было принято, что обсуждение любой проблемы начинает самый младший. Затем все высказываются по старшинству, а подводит итог и принимает окончательное решение сам Роговский. Этакое жалкое подобие военной демократии при полной диктатуре вора в законе!

Все присутствующие говорили коротко. Отчасти потому, что были далеки от искусства красноречия, отчасти из-за того, что свои чувства иначе, как крепким матом, выразить не могли. И все же большинство собравшихся довольно ясно высказали свою точку зрения. Они требовали немедленно начать крупномасштабные военные действия против Дыбина. Роговский говорил последним.