– От трудов праведных? Молодец. Надеюсь, его ребята наготове? Возможны некоторые осложнения. Все затаились.
– Кишлак не подведет… – подтвердила Тамара.
– Страшный человек, – вымолвила Алла Константиновна. – Не удивлюсь, если окажется, что убийство Манукалова – его рук дело.
Марфа вопросительно взглянула на Тамару. Та испуганно принялась оправдываться:
– Он последние дни никуда не выходил. Это дело рук Цунами.
– Может, и Василия Филипповича расстрелял кто-нибудь другой? – вмешалась Стелла Яковлевна, глядя на Тамару с явной ненавистью. На Рваного в генеральской семье возлагались большие надежды. А теперь ей самой приходилось дозваниваться до Бати и обещать всяческую поддержку. В ответ ничего не гарантировалось.
Тамара презирала эту старую калошу и не собиралась выяснять отношения. Только ехидно заметила:
– Вы бы поменьше пускали в дом всяких бандитов. Послушайте, что о вашем Василии Филипповиче говорят по телевизору.
– А вы, милочка, все еще телевизор смотрите? – надменно осадила ее Стелла Яковлевна.
Чтобы прекратить ссору, Ляля, все более ощущающая себя хозяйкой салона, решила преподнести невероятную новость, которую она держала на закуску.
– Милые дамы, не будем разрушать эмоциональный комфорт, созданный в нашем заведении. Иначе здесь никого не останется. Начало положено. Дорогая Инесса больше никогда не вернется сюда.
– Как? И ее убили?! – вскрикнула Майя Зарубина.
– Какие глупости… – нервно оживилась Алла Константиновна.
Все дамы замолкли, ожидая сенсации, и Ляля не разочаровала их.
– Наша Инночка вместе с любовником отчалила в Америку…
– Значит, вышла из игры, – заключила Марфа, весьма довольная сообщением.
– А откуда это вам, милочка, известно? – засомневалась Стелла Яковлевна.
Ляля скромно потупила взор. Но Василиса Георгиевна решила, что ей одной надлежит снабжать сведениями о дамских кознях Геннадия Владимировича, поэтому откровенно выдала:
– Не беспокойтесь! Ей все известно из компетентных источников. Но и она туда поставляет сведения о наших разговорах здесь.
Не успев переварить первую сногсшибательную новость, дамы обалдели от другой. Глазки Аллы Константиновны, до того закрытые щеками, вдруг округлились от возмущения и страха. Марфа зажала рот рукой, будто боялась проронить хоть слово. Тамара поняла, откуда Янчуковскому стало известно о ее романе с Кишлаком. Стелла Яковлевна презрительно спросила:
ebooksa