Мусорщик

Рогозин пожал плечами и отвернулся. Это означало: пошел бы ты на хрен, Обнорский… Ну нет, подумал Андрей, представление только начинается.

— Слушай, Александр Петрович, — задушевно сказал Обнорский, — вон там мамка сидит, — он ткнул вилкой в сторону компании братков, — ее хочу. Пойди договорись.

— Не дурите, Обнорский, — раздраженно ответил Рогозин.

— Э-э, несолидно… оч-ч-ч несолидно. Ну ладно. Я и сам с усам. — Андрей хлопнул рюмку водки, поднялся, одернул пиджак и поправил узел галстука.

— Сядьте, Андрей Викторович.

— Пошел ты, друг ситный, в даль розовую.

Андрей решительно, почти строевым шагом, двинулся через зал. Рогозин покрутил головой и сделал знак Сергею с Виктором: внимание.

Андрей шел, и настроение у него было какое-то бесшабашное. Он не без некоего злорадства наблюдал за Александром Петровичем и понимал, что тот сейчас в очень непростом положении. Он шел почти не хромая, аккуратно огибая столики, и вслед ему смотрели напряженные глаза «конвоя». За бандитским столиком его тоже заметили, но там напряжения никакого не было. Музыка играла что-то знакомое, но что именно, он вспомнить не мог.

Андрей остановился у столика, на него смотрели восемь пар глаз: шесть мужских и две женских. Обнорский остановился в метре от стола, щелкнул каблуками.

— Прошу прощения… Позвольте пригласить вашу даму на танец.

С кем именно из братков пришла «дама», он не знал и обратился наугад к ближнему из мужчин. Над столиком повисла тишина. На него смотрели кто с недоумением, кто с ухмылкой: лох!

— Прошу прощения, — повторил Обнорский. — Позвольте пригласить…

— Слышь, мужик, — сказал тот, что сидел во главе стола, — иди обратно. Пей водочку, закусывай… ладно?

Братаны заулыбались. Такой расклад Обнорского вовсе не устраивал.

— Извините, я, кажется, не к вам обращаюсь, — вежливо сказал он. За столом засмеялись.

— Иди, мужик, иди, — повторил старший. Настроен он был миролюбиво, улыбался, показывая золотые зубы.

— А ты мне не тыкай, хам, — сказал Андрей.

Мгновенно стало тихо. Старший рассмеялся и подцепил вилкой кусочек селедки… Самый близкий из братков подчеркнуто лениво поднялся… За спиной Андрея одновременно встали Сергей и Виктор.

Браток, ухмыляясь, повернулся к Андрею… Ну, давай, подумал Обнорский. Давай проучи лоха… Браток обозначил удар правой, а ударил левой… Ну, это мы еще в Йемене проходили под руководством товарища Сандибада… Браток рухнул на соседний столик, сокрушая его стокилограммовым телом. Зазвенела разбитая ваза, завизжала одна из девиц. И — завертелась карусель.

Вертелась, правда, недолго. Подоспели Сергей с Виктором, и братки, несмотря на численное преимущество, очень быстро притомились.