– Мне бы твой оптимизм, – проворчал Макеев.
Несмотря на опасения друга, Панфилов не желал уходить из ресторана, не поужинав. И они просидели еще минут сорок, пока Жиган не согласился, наконец, отправиться домой, в квартиру, которую они купили после того, как на Панфилова были совершены два покушения подряд. Там они себя чувствовали пока спокойно, но о мерах безопасности не забывали.
Поэтому, выйдя из ресторана, Макеев проверил, нет ли за ними слежки, и только тогда вздохнул с облегчением.
Он с самого начала был против этой встречи, но переубедить Панфилова не сумел.
«Я должен дать им этот шанс! – настаивал на своем Константин. – Если обманут или откажутся – тогда ничего другого не останется, как снова воевать. Но попытаться я должен».
Макеев уступил, конечно, поскольку он практически всегда уступал Константину, но ему все же было непонятно – зачем все это?
«Какие могут быть договоры с бандитами?» – недоумевал Макеев.
Глава 14
Тузов вышел из подземного гаража сам не свой и прямым ходом направился в Москву. На правой скуле у него красовалось ярко-красное пятно, которое он то и дело потирал рукой, в кармане лежала тугая пачка долларов. Карман он время от времени поглаживал сладострастным движением руки.
Если бы его спросили, о чем разговаривал с ним Николай Гаврилович, он бы ответил коротко, как привык отвечать начальству в Конторе: «Поставил оперативную задачу и определил сроки ее выполнения».
И все. Без подробностей. Хотя самое интересное в этих самых подробностях и заключалось.
У Чернышевского оказались сведения о том, что интересующий их Константин Панфилов и его напарник Александр Макеев причастны к истории с исчезновением Генриха Воловика, а также с последующим выяснением обстоятельств его смерти.
Правда, каким именно образом они причастны к этим событиям, выяснить не удалось. То ли источник информации сказал не все, что знал, то ли знал он немного. Уточнить было уже не у кого, поскольку этот самый источник, мелкий московский сутенер по кличке Ди Каприо, при странных обстоятельствах въехал головой в витрину магазина, и его насмерть порезало стеклом.
Но и того, что он успел сообщить, должно было хватить для опытного оперативника. А Тузов считал себя человеком опытным, несмотря на то, что это было лишь его субъективное мнение.
Оперативник-то из него и впрямь был неважный, но аналитик он был все же неплохой и справедливо рассудил, что самым заинтересованным человеком в выяснении обстоятельств смерти Генриха Воловика была, без всякого сомнения, жена погибшего, Лилия Николаевна, получившая в итоге все его огромное наследство.
И если Панфилов с Макеевым хоть как-то отметились в этой истории, то она должна знать о них хоть что-то. Может быть и не слишком полезной окажется информация, которой она владеет, но на такие шансы можно ставить. Это Тузов прекрасно понимал.
На свою беду Лилечка не успела полностью оформить свои права на разбросанную, обширную финансовую империю своего покойного мужа. А еще нужно было найти надежных людей, которым можно было доверить оперативное управление ее капиталом.
Таких людей надо отбирать очень осторожно, если не хочешь лишиться не только прибыли, но и капитала вообще. А это требует времени. Словом, молодая вдова была вся в делах – хлопотных, но приятных.
Сама она, конечно, не собиралась задерживаться в России надолго. Ей не давал покоя недоремонтированный дворец в Венеции – последний прижизненный подарок мужа. Там она уже успела обжиться, распланировала, как будет устраивать у себя во дворце приемы и ужины, кого будет приглашать из Европы, кого из Америки, словом, это была голубая мечта, близкая к воплощению.
И Лилечка торопилась побыстрее избавиться от хлопот с оформлением наследства.
ebooksa