— Иная неприятность может стать фатальной, — быстро и желчно добавил Татарин.
— И ваших угроз тоже не боюсь, — спокойно сказал Александр Борисович.
— И очень зря. Я знаю, что вы больше не работаете в Генпрокуратуре. Вы — частное лицо. А с частным лицом стравиться гораздо легче, чем…
— Прощайте, — сказал Турецкий и двинулся к выходу.
В руках у Татарина противно вякнул кот.
— Брысь! — крикнул, отшвыривая его, Татарин. — Турецкий! Убирайтесь из города! Сегодня же!
Александр Борисович протянул руку к дверной ручке, но дверь распахнулась сама, и на пороге он увидел двух молодых бандитов — того, что в дорогом костюме, и второго — немногословного водителя с каменным лицом.
Турецкий посмотрел на парней исподлобья и глухо прорычал:
— С дороги. Ну!
— Пусть идет! — крикнул из гостиной Татарин.
Парень в дорогом костюме отступил в сторону. Александр Борисович прошел, задев его плечом.
— Еще увидимся, — тихо прошелестел парень у Турецкого за спиной.
Турецкий не удостоил его ответом.
Резкий порыв ветра распахнул окно. Александр Борисович привстал, захлопнул створку и закрыл ее на шпингалет. Снова опрокинулся на диван.
Кто-то поскребся в дверь, да так тихо, словно боялся, что его услышат. Турецкий даже подумал, что ему это почудилось. Но слабый звук повторился.
— Войдите! — громко сказал Александр Борисович.
Никакого эффекта.
— Да входите же! Там открыто!
На этот раз дверь слегка приоткрылась. В дверном проеме показалась встрепанная голова юноши. Он испуганно посмотрел на Александра Борисовича и тихо спросил:
— Можно войти?