— Охотник на крокодилов, — серьезным голосом ответил Турецкий. — Ловлю крокодилов в Амазонке и Ниле и продаю их московским ресторанам. Иногда и акулу удается выловить. Но это редкость.
Девушка смотрела на Турецкого с сомнением.
— Ты врешь, — сказала она и неуверенно усмехнулась.
— Не веришь? Посмотри на мою ногу. Видишь?… Вот, здесь и здесь. Это следы от акульих зубов. Я пытался добыть пару акульих плавников для ресторана «Морской волк», погнался за акулой и угодил в самое акулье логово. Отступать было уже поздно, пришлось вступить в схватку. Первых трех акул я задушил голыми руками, но четвертая успела схватить меня за ногу.
— Значит, акула? — хитро улыбнулась Ева.
Александр Борисович кивнул:
— Она.
— И что, большая была акула?
— А как же. На маленьких я не охочусь, это мой принцип. Всегда выбираю дичь покрупнее.
— И чтобы зубы были поострее?
— Угадала, — улыбнулся Турецкий.
— Здорово! Но ты же сказал, что эти шрамы у тебя после встречи с крокодилом.
— Правда? — Александр Борисович почесал затылок. — А, ну да. Они напали на меня сразу. Крокодил слева, акула — справа. Насилу отбился. Хорошо хоть нога пластиковая, а то бы совсем беда.
Девушка весело рассмеялась.
— С тобой весело, — сказала она. — Я ведь и правда подумала, что ты… Ну, что это у тебя от крокодила, — договорила она, кивнул на израненную ногу.
— Было бы неплохо. Но мне пришлось встретиться со зверем пострашнее, — сказал Турецкий. Он вдруг сдвинул брови, и улыбка покинула его лицо.
— Вспомнил что-то неприятное? — осторожно спросила Ева.
Турецкий кивнул:
— Угу. Вспомнил, что в мини-баре кончился вискарь. Остался один джин.
— Опять ты шутишь, — обиженно проговорила девушка.